Нечудный зверь

Себя казать, как чудный зверь,
В Петрополь едет он теперь,
С запасом фраков и жилетов.
Пушкин, «Граф Нулин».

Однообразие жизни вполне, полагаю, искупается её без-событийностью; последнее чаще кажимость, в смысле сомнительности, однако же и умному должно быть ясным умиротворяющее действие такого рода обмана: жизнь «помалкивает», а значит «всё хорошо», всё покойно.

И то ведь, представить общество, состоящее из провидцев с прозорливцами и пророков – сон сумасшедшего, зачеловеческая мистерия с исходом в едва ль не тотальный суицид.
Человек как «чудный зверь» такого кроя не был бы возможен «в принципе».
Спасение – в близорукости; близорукость почти невинна. Кажется – снабди близорукого верой, так он сей же час станет святой.

Парадокс: отчего подлинные святые – прозорливы? И – но! – молчащи?

И ещё один: отчего верят тем, кто «знает», «знает» и ведёт?

И третий, рядышком – отчего бесáм не дано знать будущего, и все их злодейства – наобум лазаря?..

… Бесконечны, безобразны,

В мутной месяца игре

Закружились бесы разны…

Однообразная событийность или без-событийное однообразие?

Человеку, пишущему историю, как воздух необходимо и первое, и второе.

Он обречон.

Не оттого ли, случаем, Иван Белкин Пушкинских «Повестей» – того, «покойник»?

Кода:
«В эту минуту маленький скелет продрался сквозь толпу и приближился к Адриану. Череп его ласково улыбался гробовщику. Клочки светло-зеленого и красного сукна и ветхой холстины кой-где висели на нем, как на шесте, а кости ног бились в больших ботфортах, как пестики в ступах. “Ты не узнал меня, Прохоров, – сказал скелет. – Помнишь ли отставного сержанта гвардии Петра Петровича Курилкина, того самого, которому, в 1799 году, ты продал первый свой гроб – и еще сосновый за дубовый?” С сим словом мертвец простер ему костяные объятия – но Адриан, собравшись с силами, закричал и оттолкнул его. Петр Петрович пошатнулся, упал и весь рассыпался. Между мертвецами поднялся ропот негодования; все вступились за честь своего товарища, пристали к Адриану с бранью и угрозами, и бедный хозяин, оглушенный их криком и почти задавленный, потерял присутствие духа, сам упал на кости отставного сержанта гвардии и лишился чувств…»

Запасы фраков и жилетов… тишотка Стэнфорда… комод…