Художника обидеть может каждый

Захожу как-то к другу детства в гости, а у них на стенах наскальная живопись — ребенку три года и, взяв в руки карандаш, он уже не смог остановится. Я посмотрел, порадовался, но ничего не сказал: юнность, сам был в поисках себя в те годы. 

Спохватились друзья, когда ребенку стукнуло двенадцать лет — то ли из-за того, что он обрёл свой личный голос, который стал слышен даже невооруженным ухом, то ли потому, что наконец-то сработал довод о мечте стать дизайнером и в первый же рабочий день они, как полагается рано утром, сели всей семьёй в машину и поехали в лучшую в городе художественную школу, а им там и говорят:«Так мол и так, ребенок талантлив и даже возможно очень талантлив, но он уже стар». Нет, не superstar, и даже не просто star, а именно в прямом смысле — стар, в свои то двенадцать лет! И всё от того, что возрастные изменения не обратимы и они не дадут ему откатить колесо судьбы назад. Никто за постановку руки подростка для рисования штрихов в академическом стиле уже не возьмётся. Вот как любитель — пожалуйста, но как профи — всё. В общем, слезы, сопли и «здравствуйте серые будни» — без масла, туши, пасте́ли и 3D-моделирования всю будущую профессиональную, какая бы она не была, жизнь.

Но что делать? Там, где система, там — дисциплина и всё должно делаться вовремя. Конечно же, это не крест на судьбе человека, всё пойдёт по-другому, не так как могло бы быть и это нужно принять — чем раньше, тем лучше. 

Если человек талантлив, то он всегда найдет свой путь для самореализации. Например, с той же проблемой, что и ребенок моих друзей, столкнулась и известная художница Стефания Ивановна Базыленко. Она в старших классах пришла в художественное училище, но там, посовещавшись, выгонять и обижать не стали, а оставили в учебном заведении, как уже сложившегося художника, с собственным стилем. То есть, чтобы переучить необходимо было все ломать и начинать заново, а в академической среде, как мы уже знаем, так поступать не принято — и, видимо, так оно, по объективным причинам, и должно быть. Но судьба она сложная штука, пережив войну и проработав вне сферы художественной живописи, Стефания Ивановна в итоге стала признанной художницей и в настоящее время входит в список ценнейших представителей наивного искусства. Самая известная её картина «Кошка — мать на пожаре», 2005 год. 

Если вспомнить о тех художниках, кому повезло (или наоборот, не повезло) и их звёзды сложились так, что они прошли сложный академический путь длиною в 15-18 лет жизни — а это испытание немногие смогут вытянуть, даже врачи учатся меньше, — то здесь я бы отметил Ивана Николаевича Крамского.

Иван Николаевич яркий представитель русской школы живописи, с блестящей академической подготовкой, но как не странно, он с этим самым академизмом в молодости активно боролся, вплоть до полного разрыва с академией. Был одним из основателей товарищества свободных художников, больше нам всем известные, как «Передвижники». 

Но если академическая школа уже в крови, то так просто её не пропить и не спустить по рельсам, катящейся на всех парах жизни. Потому что хочешь не хочешь, а хлеб насущный, судьба или нечто большее всегда вносят свои коррективы. Вот и Иван Николаевич всё же вернулся на круги своя, стал академиком и особой, если и не приближенной ко двору, то получившей честь изобразить монаршую чету в лице Александра III и супруги его Марии Фёдоровны. Их портрет хранится в Третьяковской галерее. Одну из последних работ Ивана Крамского «Портрет Александра III», 1886 года, можно увидеть в Русском музее в Санкт-Петербурге.

А вот в Европе все по-другому. Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Криспин Криспиньяно де ла Сантисима Тринидад Руис и Пикассо шёл своим незатейливым путем в вечность — от сложного к простому: начал с имени и стал всем нам известным Пабло Пикассо. Портрет написанный им в четырнадцать лет: «Человек в берете» 1895 года, Музей Пикассо, резко контрастирует с его поздними работами, например с украденной из Национальной художественной галереи в Афинах и затем найденной картиной «Голова женщины», 1939 года. 

Какие выводы можно сделать? Да, никаких. Мы властители своих судеб и одновременно мы не властны над своей судьбой.