Вредная Лиса ведет допрос 113! или Интервью с Ксенией Спынь

Всем привет!

Мы продолжаем удивлять публику АвторТудей и проводить интервью с начинающими авторами. Да, ребятки мы готовы дать возможность начинающему автору, чтобы он мог раскрыться. А не для пиара уже известных писателей. Удивительно, но факт!

И сегодня мне помогает Серый Ворон

Автор у нас отважная, скромная и бойкая девушка. На первый взгляд можно многое пропустить, но стоит только задержаться на странице... И попадаешь в невероятный мир с темными фантазиями! Он может очаровать и потом показать свою мощь!)

На интервью сегодня Ксения Спынь

• Здравствуйте, Ксения! Мы очень рады, что вы решили побеседовать с нами.

День добрый)

• Давайте начнем с простого, я процитирую: «Направление, в котором пишу сама, определяю как «троймеризм» (от нем. «Träume» — сны, грёзы, мечты)». Вы не расскажете поподробнее, что это за направление в литературе и как видите его Вы. Если можно с примерами.

Нет такого направления в литературе, «я сама из головы его выдумала» (с) Просто читала в какой-то момент, как разные литературные сообщества и группки Серебряного века придумывали себе названия, программу, сочиняли манифесты (порой даже не затем, чтобы чётко описать своё направление, а скорее чтоб отделиться от другой тусовки — как акмеисты от символистов). Подумала, жаль, что так уже не модно, хотелось бы в подобном поучаствовать.

Как сама я это вижу… Представьте, что человек, наш современник, погрузился в беспокойный сумбурный сон, возможно, под жужжание телевизора или роликов из соцсетей. Дневные проблемы всё никак его не отпустят, а знакомые образы, въевшиеся в спящий мозг — всё, что где-то видел, слышал, читал, что окружало по жизни наяву, — преображаются в причудливые сюрреалистичные видения. Но сквозь них при этом отчётливо проступает знакомая реальность. Мне кажется, через такую «сновидческую» призму можно порой увидеть больше и рассмотреть лучше.

Если брать примеры из признанной литературы… В некоторых рассказах Леонида Андреева чувствуется что-то подобное. Возможно, ещё у Платонова — в «Котловане», например, и во многих других вещах.

• Какой Вы человек? Активный? Жизнерадостный? Какое качество Вы считаете самым важным в своем характере? Можете ли упорно идти к своей цели?

Хах) Ну, допустим, я и вправду упорно движусь к цели, сражаюсь за свою мечту и за лучший мир, борюсь со злом вокруг и внутри себя и всё такое прочее, — проблема в том, что большую часть времени это происходит у меня в голове, и я то и дело забываю вернуться оттуда в реальный мир, чтоб начать что-то делать там. Как называется такое качество? Склонность к эскапизму? С другой стороны, так и появляется большинство моих историй.

• С чего начался Ваш творческий путь? Какое произведение вдохновило Вас на создание своих миров и побудило рассказывать свои истории?

На деле, в самом-самом начале это не было какое-то произведение, это был эпизод из детства. Мне было года четыре, моя бабушка перебирала со мной некоторые мои рисунки, расспрашивала, кто это на них, как их зовут, что они делают и т. д., и всё это подписывала на тех же листках бумаги. А потом сшила из них маленькую книжечку. Мне тогда показалась прикольной сама эта идея — что можно взять и написать свою книгу, и она будет существовать, как другие книги.

А если говорить про что-то более серьёзное, то своими «крёстными родителями» от литературы я считаю Стивена Кинга и Этель Лилиан Войнич. Первым я зачитывалась в средней и старшей школе, вторая примерно тогда же произвела неизгладимое впечатление своим «Оводом».

• Что показалось Вам самым сложным в начале Вашего творческого пути?

В том-то и засада, что поначалу ничего не кажется слишком сложным. Это потом уже проходит время, и понимаешь, что всё написанное ранее — какая-то галиматья. Ну, или не совсем галиматья, но такое… сойдёт, но можно было лучше.

• На сайте у Вас уже 18 произведений. Опираясь на этот опыт, вы можете сказать, какое направление в литературе дается вам легче и сильнее привлекает в творческом смысле?

Ближе всего это к магическому реализму, пожалуй. Как правило, с социальными нотами. Иногда уходит в сторону мистики или даже хоррора. Не знаю… я бы ещё ввела понятие «альтернативная реальность» — потому что мои истории почти всегда происходят в «мире, похожем на наш», но определённо не нашем. Но, наверно, я и без того слишком пложу сущности.

• Один из ваших основных жанров — антиутопия. Расскажите, как вы пришли к нему, что именно привлекает вас в нём?

На самом деле я ставлю в жанры «антиутопию», потому что из того, что есть, она хоть как-то подходит и примерно описывает, что ждать читателю. Не то чтоб я прицельно писала именно антиутопии и ничего другого. Просто обычные для моих историй мотивы и элементы — мрачная подавляющая реальность, которой сложно что-либо противопоставить, группка сопротивленцев, пытающихся если не выбраться на свободу, то по крайней мере отстоять своё «я» — чаще всего складываются в антиутопичные миры и сюжеты. Хотя вот в последнем моём романе, «Дурные», примерно те же элементы сложились в психологический триллер и роман-катастрофу, так что это не обязательное правило.

• Обычно мы стараемся совершенно не затрагивать политику, но у Вас есть политический роман, поэтому хочется спросить: как по-вашему мнению, всегда ли в антиутопии главную роль играет политика? Обязательна ли она там?

Ха-ха, его как раз на днях убрали из жанров. Вообще, это вопрос терминологии: некоторые люди считают, что все книги и фильмы — так или иначе про политику (это как некоторые другие полагают, что всё — так или иначе про любовь). Но чтобы не ставить в жанры — да запросто. Просто сделать акцент на повседневной жизни общества, не касаясь особо государства — и можно называть социальным романом, например. Или даже сфокусироваться на отдельном персонаже, который ничем таким не интересуется и живёт своей жизнью, — и дать всё его глазами. Кстати, очень интересный приём может быть: когда сами герои не в курсе, что живут в антиутопии, а вот читателю это прекрасно видно.

• Какие главные качества должны присутствовать в хорошей истории-антиутопии, а какие моменты могут погубить даже очень хорошую задумку?

Хм… ну, я вообще не сторонник каких-то жёстких схем и обязательных правил. Если текст плохо написан (технически плохо), думаю, он в любом жанре будет так себе. А пробовать и экспериментировать можно по-разному, самые спорные идеи и приёмы можно раскрутить во что-то удачное. Тем более это очень субъективный момент: что покажется хорошим одним читателям, для других всё испортит. Это с любой книгой так.

• Каких авторов этого жанра вы можете порекомендовать тем, кто хочет с ним познакомиться?

Ну, большую четвёрку, наверно, не имеет смысла советовать: все, если не читали, то слышали, про что это. Кроме того, к жанру иногда относят довольно неожиданные вещи — скажем, «Приглашение на казнь» Набокова или «Повелителя мух» Голдинга. И то, и другое — по-моему, прекрасные романы, но не антиутопии ни в каком месте.

Если надо лично от себя порекомендовать — то Кафка. «Процесс», например. Пока смотришь со стороны, думаешь: «что за температурный бред?», но потом сталкиваешься лично — и понимаешь, что всё именно так, ни больше ни меньше. И актуально по сей день.

• А может, Вас вдохновляют авторы совершенно иных жанров?

Да, их очень много и самых разных. Есть те, кто вдохновляет своим личным примером по той или иной причине — как тот же Кафка. Или Варлам Шаламов. Или Оруэлл, при всё моём неоднозначном к нему отношении.

Есть книги, которые имели для меня особое значение, как в творческом, так и в личном смысле — как «Долгая прогулка» Кинга или «Крабат» Отфрида Пройслера.

Есть просто авторы, которые мне нравятся, кажутся близкими и у которых можно позаимствовать какие-то прикольные штуки. Из тех, кого я ещё не упоминала, навскидку: Мариенгоф, Акутагава, Гоголь, Юкио Мисима, Достоевский, Дюрренматт, Юрий Олеша, Джойс Кэрол Оутс и многие другие.

Из последнего очень вдохновила и заставила задуматься (и в плане творчества, и вообще) «История волков» Эмили Фридлунд. Пожалуй, лучшее из читаного мной о том, что мир, каким ты его видишь в своей голове, и мир реальный — совсем не одно и то же. И о хроническом дисконнекте между людьми — потому что каждый из них точно так же замкнут в своём личном мирке. С вашего позволения, процитирую самый зацепивший кусочек:

«Помню, в вестибюле здания окружного суда была такая здоровенная выцветшая роспись на стене. На ней был изображён индеец с белым парнем в каноэ, оба в коричневых меховых одеждах, оба указывали руками на медведя, вышедшего из леса на берег. На фреске были зелёные деревья и белые облака — всё такое милое, мирное. Ну, в общем, все ладят со всеми. Но когда в тот день я выходила из здания суда с мамой, как раз когда мы выходили из дверей, я заметила, что на картине хромает перспектива. Белый парень на самом деле указывал на медвежью задницу, а у индейца была только одна рука, которой он взмахнул, да и медведь вроде как слегка левитировал. Его лапы не опирались о землю, и его, похоже, совсем не удивляло, что он воспарил над землёй и уплывал в лес, причём с отсутствующим видом, отчего этот его полёт, пожалуй, казался довольно пугающим».

• Помимо прозы у вас также достаточно много сборников поэзии. Так с чего же начался ваш творческий путь, с прозы или же с поэзии?

Точно уже не вспомню, шло как-то параллельно. Если про то, что хотя бы не стыдно опубликовать в сети, стихи всё-таки были позже. Как будто я много лет пыталась их писать криво, косо и вообще не так, а потом вдруг в какой-то момент дошло, что это не проза и делается совсем по-другому. Ближе к рисункам. Заставлять себя в неподходящий момент написать стихотворение — пустая трата времени, ничего не выйдет (в отличие от прозы). Но если момент подходящий — главное, его не упустить.

• Вы помните, что сподвигло Вас написать самое первое стихотворение?

То же, что и прозу, и всё остальное. «О, люди так делают, и получается прикольно. Хочу тоже попробовать!»

• Вы можете выделить основную тему (или может быть темы), которыми пронизаны все ваши стихотворения?

Хм… Один человек, мнение которого было важно для меня, сказал, что это нечто смежное между городской и гражданской лирикой. «Город, лишённый людей, пустой, идеальный — очень красив. Но стоит ему подойти к воплощению, наполниться людьми, как он превращается в порочный Вавилон. Или в острог». Хотя я не была бы так категорична) Чаще всего стихотворение — это просто слепок отдельного момента, какого-то состояния, настроения, выраженный через конкретные образы. То, что могло бы быть рисунком, но нарисовалось словами.

• Есть ли у Вас, скажем так, примеры для подражания в плане поэзии, или у вас свой авторский стиль не похожий на кого-либо?

Ну, не прям примеры для подражания. Скорее, те, кем можно вдохновиться. В этом плане мне всегда нравились поэты Серебряного века: Мандельштам, Анненский, Брюсов, Игорь Северянин, Есенин, Георгий Иванов, Саша Чёрный, Сологуб, Хармс и многие другие. Кроме Серебряного века… Тот же Шаламов. Если Егора Летова можно отнести к поэтам — относительно недавно он тоже меня очень впечатлил.

• «Ринордийский цикл», судя по аннотации, посвящён миру в пространстве сна, где «фигуры и приметы времён смешались в причудливый узор, иногда как две капли воды похожий на нашу явь». Вы не поделитесь историей создания своего мира?

О, это интересный момент. Я тогда впервые всерьёз познакомилась с Мандельштамом — с его стихами и с биографией в общих чертах. Вот под влиянием этого и вспыхнула в голове одна из сцен будущего «Идола»: не начало, где-то из середины. А за ней уже подтянулось всё остальное. О мире я на том этапе не знала почти ничего, писала так, как всплывало в голове. Более чёткие очертания той реальности стали вырисовываться только спустя четыре года, уже на втором романе.

• Есть ли у него какие-то отличительные черты и особенности, выделяющие его на фоне других антиутопических миров?

Ну вот как раз… что он сновидческий? Нереальный? Реальный на ином уровне — «страхов, надежд, мечты»? Получается эдакий «сон о свободе».

Хотя я не поручусь, что других таких антиутопических миров не существует))

• Приходили ли вам во сне истории для вашего «пространства сна» или, может, вы вдохновляетесь историями из реальной жизни?

Из реальной жизни через призму сна, скорее. Вторая часть Ринордийского цикла, «Чернее, чем тени», во многом была навеяна работой: я тогда много имела дело с различными новостями и реакцией на них в соцсетях. Последняя моя, прошлогодняя, вещь — и вовсе отражение текущего момента в несколько сюрреалистичном виде.

• Судя по информации на сайте, ваш цикл завершён. Как и когда вы поняли, что цикл пора закончить? Его финал был запланированным в самом начале или вы сами изначально не знали, когда его завершите?

Ну как… всеумирли, хэппи энд)) Нет, изначально, на этапе первой книги, вообще больше ничего не задумывалось. Но после второй, после ещё горстки рассказов по тому же миру появилось чувство, что надо уже как-то подвести итоги и закрыть гештальт. Всё-таки герои хорошо потрудились и заслуживают покоя.

• Какие дальнейшие планы? Есть ли у Вас планы начать какой-нибудь новый цикл?

Цикл — вряд ли. Пока я дописала «Дурных» — это одиночная вещь, сюрная такая роуд-стори с катастрофой и без затравки на продолжение. Дальше — подумаю. Может, ещё стихи будут. Может, рассказы — давно хочу написать сборник рассказов, сюжетно между собой не связанных и не примыкающих к какой-то крупной вещи. А вообще, сейчас я работаю над одной штукой — про то, как катастрофы и всякая поистине бредовая хтонь могут тихонько себе происходить рядом, параллельно с обычной, нормальной жизнью, как будто так и надо. Но получится она в итоге или нет… Тут пока никаких гарантий.

• У Вас уже есть понимание своей целевой аудитории? Каким читателям будет наиболее интересно познакомиться с Вашими работами?

Не вполне. На самом деле, когда я пишу, или рисую, или что-то ещё, у меня часто бывает ощущение, как будто я посылаю сигналы наугад, куда-то в пространство, и надеюсь однажды уловить ответный сигнал. И есть иллюзия, что ответивший, вероятно, будет похож на меня, раз ему близко то же, что мне. Но по факту иногда откликаются самые разные люди.

Если спрашивать, как мне кажется… Наверно, интересно будет тем, кому тесно и не развернуться в реалистичном реализме, а жанры типа НФ и фэнтези кажутся, например, скучными или просто не цепляют. Ну и тем, кто не против безысходности, плохих концовок и всяческого мрачняка — в этом меня часто обвиняют))

• У Вас были забавные опечатки, которые запомнились? Поделитесь?

Именно опечаток не вспомню, но случались забавные ляпы на ровном месте. Было, что одна глава завершалась длинным подробным описанием рассвета, а следующая (хронологический начинавшаяся там, где закончилась предыдущая) открывалась фразой «Ночь ещё не прошла». Я заметила только через несколько лет, и никто из читателей почему-то ничего не сказал)

Было и такое, что герои тормозят у заправки, выходят из автомобиля, минут пять куда-то идут, болтая между собой, и только потом останавливаются и заправляют машину. На этапе перечитывания черновика до меня дошло, что здесь что-то очень сильно не так.

• Ну и по сложившейся традиции: что бы Вы пожелали коллегам-авторам и читателям?

И тем, и другим — найти своё. Авторам — свой жанр, свои приёмы, свой творческий путь, по которому хотелось бы идти. Читателям — своих авторов, свои книги, которые бы понравились, впечатлили и что-то переменили бы к лучшему, в жизни или в голове. Ну а вообще, удачи — нам бы всем она не помешала.

• Спасибо за беседу!

Над допросом работали Вредная Лиса и Серый Ворон

Ну а теперь пора приступать к дополнительным вопросам, и эту задачу я передаю Вам, дорогие читатели. Задайте вопросы под этим интервью в комментариях, знакомитесь ближе с автором. 

Ссылка на предыдущее интервью Вредная Лиса ведет допрос 112! или Интервью с Екатериной Близниной

Так же у нас есть ТГ канал.     

Всем спасибо и отличного дня)