Неравный бой

Присоединюсь к флешмобу "Неравный бой" от BangBang. 

Этот бой произошел в первой книге цикла "Эвакуация" - "Непризнанный рикс".  

Небольшая предыстория, чтобы было понятно, что персонажи не поделили. Таргстен - рикс народа марегов, планировал жениться на Фертейе - дочери покойного рикса народа сарпесков, чтобы объединить дружины этих народов и получить самую серьезную военную силу в своем регионе. Сама Фертейя была против этого брака, т.к. Таргстен совсем не отличался адекватностью. Фертейя выбрала другого человека - Хродира, сына рикса народа вопернов; даже несмотря на обстоятельства их знакомства, Хродир являлся для нее гораздо лучшей партией, потому что его хотя бы можно  контролировать понимала, что для Хродира она представляет гораздо большую ценность, чем для Таргстена. Таргстен, узнав о готовящейся свадьбе Фертейи и Хродира, прибывает, чтобы этой свадьбы не допустить, а в идеале вообще тут же самому не отходя от кассы взять Фертейю в жены. 

Поединок явно неравный - Таргстен заметно превосходит Хродира в силе и воинском умении. 

Фертейя повернулась к Хродиру.

– Можно тебя попросить, о жених мой? – сказала она.

– Проси, – улыбнулся Хродир.

– Постарайся не убить этого кабана, – вздохнула Фертейя, – я хочу, чтобы он увидел нашу с тобой свадьбу. Живым, – Фертейя улыбнулась той хищной улыбкой, какую Хродир видел только в исполнении Харр.

– Постараюсь, – усмехнулся Хродир, – но обещать не буду. Кабаны, как ты знаешь, часто сами насаживаются на копье.

– Тогда возьми именно копье как оружие для этого поединка, – сказала Фертейя, – оно хотя бы длиннее, чем секира этого Свина.

Хродир  одобрительно кивнул, и действительно распорядился принести ему копье –  но не легкое боевое, а тяжелое охотничье, с крестовиной у наконечника.

Несмотря  на браваду перед Фертейей и дружинниками, Хродир прекрасно понимал  опасность. Таргстен, вне всякого сомнения, как воин был намного сильнее  Хродира, а шрам на его лице говорил о немалом опыте. Судя по взгляду  Таргстена, он мог, распаляясь в битве, обретать боевую ярость, умножая  свои и без того немалые силы. Глядя на то, как легко и играючи Таргстен  перебрасывает двуручную секиру из руки в руку, Хродир почувствовал вдоль спины волну неприятного холода.

Хродир прекрасно понимал и то,  что Тарстен приехал не для красивого поединка, а для того, чтобы просто и  без затей убить его, Хродира. Для такого сильного и опытного воина это явно было привычным делом. Именно поэтому Таргстен и прибыл так быстро и  со столь малым сопровождением, не собирая дружину – если всё можно  решить поединком, в котором победа гарантирована, то незачем рисковать своими воинами.

Таргстен демонстративно взвесил одной рукой свою секиру и быстрым плавным движением крутанул ее перед собой, со свистом  рассекая воздух. Оружие было сделано явно под его руку – только такой  крупный и тяжелый боец с сильными руками и широкими, развитыми плечами,  как Таргстен, мог свободно орудовать подобной секирой, легко меняя  направление удара в нужный момент. Хродир, хоть и отличался атлетичным  сложением и немалой силой, не смог бы нормально использовать такое  оружие – ему не хватило бы силы рук и спины, чтобы быстро поднимать  столь тяжелую секиру, возвращая ее после удара, да и сами удары он смог  бы наносить только сверху вниз.

Поражение в поединке для Хродира  абсолютно точно означало смерть. Таргстену не нужен живой Хродир, зато  нужен Хродир мёртвый – как напоминание всем, кто хочет встать у него на  пути. Секира, которой легко, будто обычной палкой, поигрывал Таргстен,  была, по сути, оружием палача. Приговор уже вынесен, и Таргстену, как  настоящему палачу, достаточно нанести только один удар.

Люди  окружили площадку поединка. Передним рядом встали дружинники Хродира,  выставив щиты, чтобы обезопасить стоящих позади них зрителей.

Таргстен  встал в широкую боевую стойку, подняв секиру над плечом двумя руками.  Хродир напротив него выставил вперед острие копья, и кивнул Ремулу –  мол, подавай сигнал к началу боя. Ремул ударил долом клинка своего  гладиуса в умбон щита, вызвав резкий металлический звук – он и послужил  сигналом.

С диким воплем Таргстен бросился вперед, размахиваясь  секирой едва ли не из-за спины – если бы он опустил так секиру даже на  одоспешенного противника, то, несомненно, рассек бы его пополам вместе с  доспехом. Но вместо того, чтобы опускать секиру, магерариксу пришлось  резко менять направление собственного движения, практически отпрыгнув в  сторону – Хродир, опередив врага, выпадом корпуса и рук послал копье  вперед, целясь острием в живот противника. Копье прошло мимо цели, даже  не оцарапав кольчуги или герулки Таргстена. Хродир, сделав такой выпад,  оказался в невыгодной позиции – Таргстен стоял на расстоянии полутора  шагов от него с уже занесенной для удара секирой.

Секира  марегарикса начала опускаться по широкой дуге, грозя рассечь  бездоспешного Хродира. Хродир сумел уловить начало этого движения, и  поступил неожиданно для зрителей и самого Таргстена. Вместо того, чтобы  отойти на шаг назад или в сторону, Хродир сделал быстрый шаг вперед, по  направлению к противнику, и поднял копье параллельно земле, широко держа  его двумя руками, встретив древком длинную рукоять вражеской секиры и  не давая ей завершить удар. На несколько мгновений соперники застыли.  Таргстен стоял перед Хродиром, удерживая секиру обеими руками и,  кажется, соображал, что сейчас делать – либо поднять секиру назад-вверх,  чтобы нанести ей новый удар, либо попытаться, зацепив «бородой» секиры  древко Хродирова копья, шагом назад и рывком руками на себя выдернуть  его из рук врага. Оба варианта были очевидны Хродиру, и оба ему не  нравились.

Хродир оказался в трудном положении. Чтобы удержать тяжелую секиру врага, ему сейчас приходилось толкать древко копья вверх,  преодолевая беспокоящую боль в плече – всё еще не до конца зажила рана,  нанесенная медведем – и упираясь в землю ногой, на которой все еще  горел болью шрам от клинка Харр. Действовать надо было прямо сейчас,  пока Таргстен не начал следующее движение. Если марегарикс поднимет  секиру и нанесет следующий удар, то Хродир, конечно, сумеет его  заблокировать копьем – но каждый такой удар будет отдаваться отнимающей  силы, ноющей болью в плече; чьи силы иссякнут быстрее – неизвестно.  Достаточно пропустить всего один удар тяжелой секирой, чтобы либо  погибнуть на месте, либо получить ранение, открывающее прямой и быстрый  путь к Богам и Предкам. Если же марегарикс выдернет копье из рук  Хродира, оставив его без оружия – то всё закончится еще быстрее.

Вот  Таргстен начал поднимать секиру, вот он отставил в сторону ногу,  принимая более широкую, устойчивую стойку... И Хродир немедленно  воспользовался этим. Перенеся вес на здоровую ногу, он изо всех сил пнул  восходящим ударом противника в пах.

Вопль боли, изданный  марегариксом, заглушил те крики, которыми воины, стоящие вкруг поединка,  поддерживали своих вождей. Негодующие крики двух спутников Таргстена  утонули в громовом «Слава!» дружинников Хродира. Лицо марегарикса  исказила гримаса боли, различимая даже несмотря на бороду и полумаску  шлема.

Откинув копьем, будто шестом, секиру противника вправо,  Хродир сделал подшаг влево, крутанул копье так, что секира Таргстена  опустилась навершием к земле – и изо всех сил ударил древком копья,  удерживая его обеими руками, под полумаску шлема марегарикса. Кровь  брызнула на бороду Бешеного Вепря – похоже, прочное и толстое древко  разбило тому губы и выбило передние зубы, а то и сломало челюсть.  Таргстен дернулся всем туловищем назад, отпуская левой рукой рукоять  секиры – и Хродир проводил его сильным пинком здоровой ногой в  кольчужный живот. Не удержав равновесия, Таргстен завалился на спину,  раскинув руки и ноги. Страшная секира упала рядом.

Сразу встать на  ноги из такого положения у Таргстена не получилось бы даже и в том  случае, если бы он не был в кольчуге, толстом поддоспешнике и тяжелом  шлеме, поэтому Хродир позволил себе небольшую браваду – поднял двумя  руками копье над головой и потряс им. Новая порция таветского «Слава!»  окатила его со всех сторон, и Хродир быстро оглядел своих воинов. Взгляд  его остановился на Фертейе – та улыбалась той улыбкой, на которую  способны, наверное, только кошки, наблюдающие за страданиями добычи,  когда решают поиграть с ней. Смотрела она при этом не на жениха, а на  лежащего и плюющегося кровью Таргстена. Хродир тоже улыбнулся,  перехватил копье острием вверх, вознес его над распростертым противником  – и изо всех сил обрушил его тупым реверсом древка вниз, целясь в пах  не успевающему закрыться врагу.

Жуткий вопль боли Бешеного Вепря смешался с криком «Слава!» дружинников.

Хродир  оперся на древко копья, по-прежнему упирающегося в мишень, и навалился  на него всей массой. Таргстен, несколько раз страшно взбулькнув, затих.

–  Всё, не нужна тебе больше Фертейя, – сквозь тяжелое дыхание сказал  Хродир, – и секиру я забираю себе. Теперь она вашему, – он ткнул рукой в  направлении спутников Таргстена, – вашему Борову не понадобится. Да, он  теперь Боров, а не Хряк, так что смиритесь с этим.

– Слава! –  грохнули дружинники, подбежали к риксу, и, подхватив его на руки,  посадили верхом на щит, удерживаемый четырьмя воинами на плечах.

–  Слава, рикс Хродир, – сказала подошедшая и улыбающаяся то ли кошачьей, то ли Харровой улыбкой Фертейя, – жених мой, если ты хотел сделать мне  свадебный дар – ты его сделал, – невеста посмотрела на поверженного  марегарикса, и во взгляде ее читалось исключительно глубокое  удовлетворение.