Обнекогда

В последнее время я всё чаще думаю… об интенсификации.

Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей. А можно ли быть дельным писателем? Сейчас. Раньше было можно. Именно сейчас (ИИ, оптимизация, бла-бла…) нехватка времени перестаёт быть вопросом самоорганизации, перемещаясь в сферу обсуждения социальной полезности и жизненных приоритетов.

Интенсификация жизни вкупе с доступным Интернетом породила феномен вирусного писательства. Пишут все. Школьник во время уроков, педагог во время пар, пилот в момент пилотирования, десантник в момент десантирования…

Подобное распределение внимания логично подводит к феномену распределённого кое-какерства. Самолёт садится кое-как, а текст пестрит ошибками, потому что автору хронически некогда.

Интенсификация, о которой я тут бухчу, приводит к ещё одному печальному выводу:

Самиздат-литература, как впрочем, и литература «большая» сейчас формируются по остаточному принципу.

Кто в наше время имеет время? Пенсионеры. Безработные. Фрилансеры в «расслабленном» режиме (т.е. имеющие пассивный доход). Женщины в «расслабленном» декрете (т.е. не слишком вовлеченные в процесс ухода за ребенком и достаточно обеспеченные, чтобы привлекать помощников по хозяйству). Айтишники — ещё одна интересная страта, зарплатно переоцененная на фоне других профессиональных групп. Но в расчёт следует брать лишь тех айтишников, которые объективно недорабатывают, то есть рабочие часы используют нецелевым для работодателя образом)

Человеку деятельному — искренне вовлечённому в профессию — попросту некогда. Ему неоткуда взять время на генерацию текста и уж тем более на усилия по его продвижению.

И тогда понятно, почему «пипл хавает» преимущественно лёгкие, вторичные, эскапистские и сугубо жанровые вещи. Потому что и пишет их, и потребляет вполне определённая социальная группа. Имеющая вполне определённые потребности — релаксационные и коммуникативные. Это люди:

— с диффузной личностной и профессиональной идентичностью;

— зачастую находящиеся на иждивении у государства, партнёра или имеющие пассивный доход при отсутствии оформленных жизненных планов и социального интереса;

— практически не имеющие уникального жизненно-профессионального опыта, формируемого искренней вовлечённостью в какой-то вид продуктивных социальных практик.

Это дети.

Дети вне зависимости от их паспортного возраста.

Инфантильный профиль самиздата — это фэйс не общества, а лишь онлайн присутствующей его части. Homo ludens превратился в homo scribens. Человека пишущего, но практически не читающего. Потому что ему незачем.

И некогда.

***

Всё то, что я тут напыхтела, можно не трудиться опровергать. Потому что оно бззздоказательно и представляет собой фрагмент личных наблюдений и убеждённости И тем ярче всплески радости, когда я вижу что-то перпендикулярное моим унылым измышлениям.

Я говорю, например, про Владимира Палагина.

— профессионал-врач

— профессионал-поэт

— профессионал-редактор

и просто человек с активной жизненной позицией, нашедший время, силы и ресурсы на старт проекта «Золото».

И пока есть и будут такие люди, лопата для закапывания литературы будет лежать в кладовке нерасчехлённой.

А когда такие люди исчезнут, я её расчехлю.