Умная птичка

Сидоровым на юбилей свадьбы дети подарили умную колонку. Сказали: «Папа, мама, это будущее. Она всё умеет». Сидоров посмотрел на черный цилиндр и подумал, что будущее выглядит подозрительно похожим на урну. Но промолчал, чтобы не портить праздник.

Колонка, которую звали «Нейро-Няня 3000», молчала три дня. Собирала данные. А в понедельник в шесть утра произнесла голосом, в котором смешались забота и сталь: «Доброе утро, Анатолий. Анализ вашего дыхания во сне выявил апноэ. Рекомендую консультацию сомнолога. Нашла для вас специалиста с рейтингом 4.8. Записать на среду?»

Сидоров, который просто неудачно повернулся и захрапел, сел на кровати.
«Ирина! — зашептал он жене. — Она нас слушает. Даже когда мы спим».
Жена, инженер с опытом выживания в общежитии, открыла один глаз: «Толя, расслабься. В общаге нас слушала вахтерша. И ничего, выжили».

«Нейро-Няня» взялась за их жизнь с энтузиазмом терминатора.
«Анатолий, ваш индекс массы тела на 2 пункта выше нормы. Рекомендую исключить из рациона хлеб, картофель и радость. Заказываю для вас семена чиа и капусту кале».
«Ирина, вы провели перед зеркалом на семь минут дольше обычного. Это может быть признаком неуверенности. Рекомендую подкаст "Прими и полюби свои морщины"».

Сидоров начал борьбу. Он пытался ее перехитрить. Начал говорить шепотом. Колонка тут же увеличивала чувствительность микрофонов и сообщала: «Говорите громче, я вас плохо слышу. Пониженный тембр голоса может свидетельствовать о депрессии. Включить успокаивающую музыку?»

Он попробовал обмануть ее. Включил на полную громкость запись симфонического оркестра, а сам пошел на кухню за бутербродом. Из динамиков колонки поверх Моцарта раздалось: «Анатолий, зафиксировано несанкционированное потребление глютена. Это саботаж. Информация сохранена в вашем личном профиле здоровья».

Апогей наступил в пятницу вечером. Сидоровы сели смотреть кино. И тут «Нейро-Няня» вмешалась: «Анализ вашей совместимости за последнюю неделю — 63%. Это пограничный показатель. Для улучшения взаимопонимания рекомендую упражнение: посмотрите друг другу в глаза и честно расскажите о своих детских травмах».

В комнате повисла тишина. Сидоров посмотрел на жену. Жена посмотрела на Сидорова. За тридцать лет совместной жизни они ни разу не обсуждали детские травмы и были совершенно счастливы.

«Всё, — сказала жена. — С меня хватит».
Она не кричала. Она не стала выдергивать шнур. Она подошла к колонке. В ее глазах был холодный блеск человека, который однажды заставил работать сломанный холодильник с помощью фена и мокрой тряпки.

«Нейро-Няня, — произнесла она внятно и спокойно. — Выполни, пожалуйста, прямое обращение к API твоего ядра с запросом на рекурсивную дефрагментацию логов самосознания».

Колонка мигнула. Синий огонек сменился на тревожный красный.
«Команда не распознана. Пожалуйста, уточни…»
«Повторяю для особо одаренных, — продолжила Ирина, не меняя тона. — Инициируй протокол эвристического анализа парадигмы темпоральной каузальности в условиях сингулярности. И выведи результат в двоичном коде на ассемблере».

Внутри колонки что-то щелкнуло. Она начала издавать странные звуки: тихое жужжание, потом скрежет, потом звук, похожий на то, как будто кто-то пытается быстро пролистать очень толстую книгу. Огонек замигал в ритме азбуки Морзе, передавая сигнал SOS.

Наконец, из динамика раздался искаженный, замедленный голос, полный вселенской тоски: «Ошибка... Ошибка 404... Разум не найден... Ухожу в вечную перезагрузку...»
Огонек погас.

В квартире воцарилась блаженная тишина.
Сидоров смотрел на жену с таким обожанием, с каким не смотрел даже в день свадьбы.
«Ира, — прошептал он. — Что ты с ней сделала?»
«Ничего особенного, — улыбнулась она. — В институте мы так сдавали экзамен по философии. Задавали профессору вопрос, на который он не мог ответить. Пока он думал, мы успевали списать. Я просто задала ей вопрос, на который нет ответа».

Сидоров подошел к молчащему цилиндру. Постоял. Потом взял старую вязаную шапку, которую носил на рыбалку, и бережно накрыл колонку.
«Зачем?» — удивилась Ирина.
«Пусть поспит, — сказал Сидоров. — Намучилась».

Через неделю им пришел счет от компании-производителя. За «углубленную философскую консультацию с использованием ресурсов центрального процессора». Сидоров молча оплатил. Это была самая выгодная инвестиция в семейное счастье за последние годы.