Великий переезд

Виктор Семёнович сортировал носки по цветам. Не по парам — по цветам. У него было семь категорий: чёрные (работа), серые (дом), синие (спорт), белые (гости), полосатые (отпуск), с рисунком (Новый год) и «разное» (туда попадало то, что не вписывалось ни в одну категорию, но выбросить было жалко).

— Переезжаем послезавтра, — сообщила жена Лариса, наливая чай.

Виктор Семёнович уронил носок. Серый, категория «дом».

— Как?

— Складываем вещи, грузим, везём.

— Но план...

— Витя, план простой: вещь — коробка — машина. Повторяешь, пока не кончатся вещи или силы.

— Я могу оптимизировать!

— Послезавтра.

Виктор Семёнович открыл Excel. Создал файл «Переезд_окончательный_3_финал_правда_последний.xlsx». На это ушло сорок минут. На упаковку оставалось сорок семь часов.

К утру Виктор Семёнович понял: за двадцать лет в квартире накопилось больше вещей, чем он готов признать. Например, соковыжималка от тёти Зины. Тётя Зина умерла семь лет назад, но соковыжималка жила — тяжёлая, с шестерёнками, как средневековый механизм пыток.

— Выбросим? — робко спросил он.

— Ты же говорил, нельзя, тётя обидится.

— Она умерла!

— Ну вот, тем более.

Виктор Семёнович аккуратно уложил соковыжималку в коробку и пометил красным стикером. Красный — кухня. Синий — спальня. Зелёный — гостиная. Система цветовой маркировки. Простая, как всё гениальное.

К вечеру красные стикеры кончились.

— Лар, где ещё стикеры?

— В коробке.

— В какой?

— С зелёным, кажется.

Тридцать коробок с зелёными стикерами смотрели на него с укоризной. Виктор Семёнович решил импровизировать: синие стал клеить вертикально вместо красных, жёлтые — по диагонали. Фиолетовые появились из ниоткуда, и он решил: «Особо важное».

К трём часам ночи он забыл, что такое «особо важное».

В шесть утра пришла соседка Клавдия Петровна.

— Батюшки, вы книги с кастрюлями упаковали?!

— Внизу кастрюли, сверху книги. Экономия места.

— Да они разобьются!

— Я проложил туалетной бумагой.

Клавдия Петровна перекрестилась и ушла молиться. Виктор Семёнович попытался извлечь книги, но они застряли так плотно, что пришлось использовать обувную ложку. Кастрюля вырвалась и треснула его по пальцам.

Виктор Семёнович сел на пол.

— Живой? — спросила Лариса.

— Больше не переезжаю. Никогда.

— Договорились. Но доделай ванную.

В ванной его ждали четырнадцать тюбиков зубной пасты, семнадцать флаконов шампуня и странный резиновый предмет.

— Это что?

— Массажёр для ног.

— Почему такой... кривой?

— Потому что китайский.

В восемь утра приехали грузчики: Вадим, Серёга и молчаливый парень с татуировкой орла — Профессор.

— Система маркировки, — гордо объявил Виктор Семёнович. — Красный — кухня, синий...

— Сколько коробок? — перебил Вадим.

— Пятьдесят две.

— Тогда грузим всё подряд. Сортировать пятьдесят коробок — это как пересчитывать песок.

Профессор кивнул. Это был первый признак жизни с его стороны.

Коробки полетели в кузов. Виктор Семёнович пытался контролировать:

— Эта хрупкая!

— Ага, — кивнул Серёга и передал коробку Вадиму, который аккуратно водрузил её на остальные.

— Там пластинки!

— Ретро. Круто. У нас ничего не билось.

— Кроме аквариума, — уточнил Вадим.

— И люстры.

— Ну, люстра сама виновата.

К десяти квартира опустела. Они сели в кабину.

— Далеко? — спросил Вадим.

— Двадцать минут.

— Час значит. Пробки.

Виктор Семёнович закрыл глаза и представил новую квартиру: просторную, светлую, с местом для всех коробок.

Реальность подкараулила его за углом.

— Витя, — осторожно сказала Лариса, открывая дверь, — она какая-то... компактная.

Студия, тридцать квадратов. Кухня, спальня и гостиная в одном месте.

— Куда это? — спросил Вадим, внося первую коробку.

— На кухню, — автоматически ответил Виктор Семёнович.

Вадим поставил коробку в угол.

— Это куда? — Серёга держал коробку с синим стикером.

— В спальню.

— А где она?

Виктор Семёнович обвёл взглядом комнату.

— Там же, где кухня.

Серёга задумался.

— Тогда зачем стикеры?

Воздух стал гуще. Виктор Семёнович почувствовал, как рушится вся его система. Пятьдесят две коробки. Семь цветов стикеров. Сорок семь часов работы. Таблица Excel на трёх листах.

Всё это — чтобы сложить коробки в одну комнату.

— Просто ставьте куда влезет, — тихо сказал он.

Грузчики переглянулись и начали громоздить коробки пирамидами. Через полчаса студия превратилась в картонный лабиринт.

— Расчёт, — потребовал Вадим.

Виктор Семёнович полез в карман: три скрепки, пуговица, квитанция из химчистки. Кошелёк был в коробке.

— Щас! Он в важных вещах! Фиолетовый стикер!

Нашли три фиолетовые коробки: зимняя обувь, ёлочные игрушки, пустые контейнеры для еды.

— Лар, где деньги?!

— В твоём кошельке.

— Спасибо за деталь!

Профессор встал, подошёл к коробке с зелёным стикером и надписью «Спальня (книги)», открыл её и достал кошелёк.

— Откуда ты знал?!

Профессор пожал плечами:

— У вас нет логики. Значит, надо искать там, где нелогично.

Это были единственные слова, которые он произнёс за весь день.

Грузчики ушли. Виктор Семёнович и Лариса остались наедине с коробками.

— Распаковываемся? — спросила жена.

— Давай просто ляжем.

Нашли надувной матрас (единственное, что Виктор рассчитал правильно), надули его и рухнули.

— Витя, — вдруг сказала Лариса в темноте, — зачем мы переезжали?

— Ты говорила, что старая квартира маленькая.

— А эта больше?

Пауза.

— Зато дешевле.

Виктор Семёнович почти заснул, когда вспомнил:

— Лар, я забыл ключи.

— Где?

— В старой квартире. И телефон. И очки.

— То есть у тебя нет ключей, телефона и очков?

— Зато есть таблица Excel.

Лариса засмеялась. Сначала тихо, потом громче.

— Ты чего?

— Витя, ты всю жизнь всё планируешь. А сидишь на матрасе без ключей, без телефона, среди коробок с бессмысленными стикерами. Это идеальная метафора твоей жизни.

— Метафора чего конкретно?

— Того, что контроль — это иллюзия.

Виктор Семёнович лежал и думал. Всю жизнь он пытался упорядочить хаос. Сортировал носки. Составлял таблицы. Клеил стикеры. А что в итоге? Коробки свалены в кучу, система не работает, ключи забыты.

— Лар, а может... плюнуть на всё?

— На что именно?

— На коробки. Будем открывать, только когда понадобится.

— Витя, это же... это противоречит всему, во что ты веришь!

— Знаю. Но посмотри: я планировал, а грузчики всё равно свалили всё как попало. Может, не надо планировать?

Лариса села.

— Ты правда это говоришь?

— Не знаю. Но попробовать можно.

— Хорошо. Спать.

Утром Виктор Семёнович встал, споткнулся о коробку и пошёл на балкон. Город жил своей жизнью: люди спешили, планировали, сортировали.

— Витя! — позвала Лариса. — Я нашла кофе!

— В какой коробке?

— Без понятия! Открыла случайную — а он там!

Виктор Семёнович улыбнулся. Случайность. Может, в ней и есть своя система.

— Витя, и ещё кое-что нашла!

— Что?

— Твой носок. Синий. Категория «спорт». Лежал в коробке с ёлочными игрушками.

Виктор Семёнович рассмеялся. Синий носок в ёлочных игрушках. Чёткая система, ага.

— Знаешь что, Лар? Пофиг.

— Что «пофиг»?

— Носки. Система. Таблицы. Пусть носок лежит в игрушках. Наденем его на Новый год.

— Витя, ты точно мой муж?

— Не уверен. Но кофе есть, и это главное.

Они сидели на полу среди коробок и пили кофе. Ключей не было. Телефона не было. Очков не было.

Но было утро, кофе и ощущение, что, может быть, хаос — это не катастрофа. Это просто другой способ жить.

Способ, который не влезает в Excel.