Интервью с букинистом — часть 3

И вот — заключительная часть интервью с Евгением Ханом, директором книжного магазина «Лавка букиниста». Но на сей раз вопросы уже не касаются непосредственно «Лавки» и всего, что с ней связано, а носят более личный характер. 

И начнем мы с самого детства...

22. Евгений, какие книги были у вас любимыми в детстве? 

Всё, что можно назвать человеческой литературой! Мы читали всё подряд: Купера, Жюля Верна, Дюма — всё это было в ходу. Иногда одну книгу перечитывали чуть ли не всем двором по очереди. Прочитаем «Трех мушкетеров» — и вечером уже бегаем с самодельными шпагами. Доберемся до «Следопыта» — и на следующий день у всех «ружья» из палок.  

Если говорить совсем о раннем возрасте — я, кажется, начал читать лет с шести. До этого мама читала мне сказки вслух, ставила пластинки, показывала диафильмы. А когда сам освоил чтение, одной из первых книг стала «Малыш и Карлсон» — все три повести подряд. Шрифт был крупный, читалось легко. Чуть позже — «Остров сокровищ» Стивенсона.Я и писать начал рано — тоже лет с шести. Помню желтый блокнот, в котором нацарапал историю о нашем коте. Сосед-алкоголик убил его лопатой в подвале — не нравилось ему, что мы выпускаем кота гулять. Мы долго не могли его найти, а когда случайно обнаружили — я был в шоке. Долго плакал и записал всё это печатными буквами, как сумел.

Вторую историю я написал после просмотра фильма «В зоне особого внимания», про десантников. Я начал сочинять продолжение. А еще мы с братом обожали лепить из пластилина. Посмотрели фильм — и сразу стали лепить десантников, вертолеты, всё подряд. Я настолько увлекся, что и писал, и лепил одновременно.

Даже когда купался в ванной — заранее лепил подводную лодку по образцу «Наутилуса»: делал отсеки, смотровую рубку с окошками из целлофана, рассаживал внутри экипаж. Но вода была довольно горячей, и лодка постепенно размякала, скукоживалась. Хватало ее буквально на одно купание — потом приходилось делать новую.  

23. Какое ваше самое яркое воспоминание, связанное с чтением? 

Их много… Но вот одно особенно запомнилось — связано с «Мастером и Маргаритой». В девятом классе у меня была первая любовь, и я захотел почитать что-то о настоящих чувствах. Мне сказали: «Возьми "Мастера и Маргариту" — это ведь как раз про любовь». Я быстро прочитал — и остался в недоумении: «А где же любовь? Выскочила с кинжалом и желтыми цветами — и всё?»  

Сначала книга мне даже не понравилась, особенно главы про Иешуа: «Что это за Иешуа? Где любовь-то?» Я разочаровался. Но потом, уже спустя время, перечитал — медленно, вдумчиво, без ожиданий какой-то любви. И тогда всё вдруг «легло на душу»: сначала Иешуа, а потом и Бегемот, Воланд, Коровьев — вся эта бесподобная команда. И, конечно, любовь Мастера и Маргариты — совсем иная, чем я тогда представлял...

24. Какой литературный персонаж, по вашему мнению, был бы вашим лучшим другом?

Карлсон, наверное! С ним весело, можно чай с плюшками попить…  

Но если говорить о более «реальных» героях — их тоже много. Я обожаю «Два капитана», «Путешествие капитана Гаттераса», «Повесть о настоящем человеке» — десятки таких книг.

Помню, после того как я начитался про капитана Гаттераса, уговорил друга отправиться на Северный полюс. Зимой. Как раз когда вьюга намечалась. Мы жили в Новоалтайске, и я даже маршрут высчитал! Нам было лет десять-двенадцать. Сначала друг недоумевал: «Жень, зачем нам это?» А я: «Ты не понимаешь! Мы станем знаменитыми! Все одноклассницы будут на нас засматриваться!» — и он сразу согласился.  

Снарядились, как могли. Я еще велел ему выкрасть весь чеснок из дома: «Это от цинги! У нас точно будет цинга — даже зубы выпадут!» Выдвинулись в путь… И тут началась вьюга — настоящая, как у Пушкина в «Метели». Видимость нулевая. Прошли частный сектор, вышли поле — и всё. Начало засыпать снегом. Мы закопались в сугроб, оставили себе дырочки для воздуха. Было даже уютно — тепло, тихо…

Меня спас мой дневник путешествия: я завел тетрадку специально для записей. Друг уже заснул, у меня начались галлюцинации, и я тоже начал отключаться. В последний момент вспомнил: «Блин, я же еще ни строчки не записал!» — и тут же достал тетрадь, начал фиксировать всё, что с нами приключилось. Потом разбудил друга, и мы больше уже не спали. Подождали, выбрались из сугроба — и пошли домой.

Путешествие на полюс закончилось. А другу потом влетело за чеснок.  

25. Что для вас значит хорошая книга?

Ну, у меня есть свои критерии. Во-первых, хорошую книгу хочется перечитывать, это однозначно. И еще во время прочтения хорошей книги лично у меня возникает сильное желание самому что-нибудь написать. Вот два главных критерия.

26. А какую книгу вы перечитывали больше всего раз?

Думаю, «Мастера и Маргариту»... Ну, а в детстве, наверное, я почти столько же перечитывал «Двенадцать стульев» и «Золотого теленка».

27. Как вы считаете, что важнее в книге: сюжет или язык?

Здесь очень трудно что-то разделить — это ведь не математика. Если книга по-настоящему замечательная, то и сюжет, и язык неразрывны. Как говорил Чехов: «Всё должно быть прекрасно». Иногда можно читать книгу только ради языка — из-за особой авторской интонации, настроения. Но в целом я считаю, что книга — это живая ткань, и расчленять ее на «составляющие» почти невозможно. Она либо работает целиком, либо нет. 

28. Какую книгу сейчас читаете? 

Сейчас почему-то уже целый месяц читаю роман «Сороки-убийцы» Энтони Горовица. Обычно я одновременно листаю десятки книг — часть по работе, часть ради интереса. Но именно на «Сорок» хочу написать отзыв. Это детектив в духе Агаты Кристи — издание шикарное, атмосфера выдержана идеально. Действие развивается неспешно: сначала тонко прорисовываются характеры, потом постепенно втягиваешься в сюжет, темп нарастает, и вот — очередное убийство. Чем-то напоминает «Десять негритят». 

29. Если бы ваша жизнь была книгой, как бы она называлась?

Скорее всего, она называлась бы «Дневник букиниста». Коротко, ёмко и по существу.

Хотя надо сказать, что я долго искал свое место в общепринятой классификации профессий — но так и не нашел. Даже слово «букинист» не до конца отражает то, чем я занимаюсь. Задорнов ведь придумал себе профессию «подниматель пингвинов» — и мне тоже хочется как-то более точно обозначить свое дело, но пока до конца не получается. Возможно, все-таки в этом букинистическом пространстве всё и сливается воедино.

30. О чем вы мечтаете? 

Мечтаю, чтобы мы были нужны людям, чтобы магазин развивался, чтобы от нас получали радость. Вроде бы простые желания, но за ними — целый комплекс планов.

Один из главных — создать при магазине книжный театр, о чем я уже говорил. Плюс — собственную типографию. У меня уже был подобный опыт в прошлом, и сейчас очень хочется вернуться к этому. Я постоянно чувствую нехватку определенной литературы — особенно по краеведению. Мы могли бы частично это восполнить, печатая важные, но редкие тексты. А еще — издавать собственные литературные задумки.

Кроме того, в связи с нашим переездом на новое место одна из целей — приблизиться к молодежи. Ведь многие до сих пор даже не знают о нашем существовании... Сейчас, кстати, директор одной IT-компании специально для нас разрабатывает программу — своего рода голосового помощника, похожего на Алису. Заходишь и говоришь: «Где книга такая-то?» — и система подскажет: «Седьмой стеллаж, восьмая полка». И не только это: можно спросить: «О чем эта книга?» — и она расскажет. Или: «Что нового вышло в фантастике в этом году?» — и получите подборку. Такой искусственный интеллект, думаю, особенно заинтересует молодых. Конечно, мы будем рассказывать об этом и пенсионерам — но с ними сложнее. А вот молодежь, уверен, оценит по достоинству.

Еще одна мечта — сувенирная продукция. Я раньше увлекался макетами храмов — и сейчас хочу делать модели некоторых наших барнаульских часовен, да и другие локальные сувениры. Для гостей города и края.

Искусствовед Вадим Климов недавно осмотрел наше новое помещение и сказал: «Идеально подходит под картинную галерею!» Так что у нас по стенам еще и картины будут висеть.

В общем, планов и мечтаний много. Будем постепенно их реализовывать. Главное — не останавливаться.

31. Что вы чувствуете, когда остаетесь со всеми этими книгами наедине? Например, по вечерам. Или даже по ночам.

Это настоящее блаженство. «Лавка» в какой-то период была для меня и домом, и кабинетом. Обстановка здесь замечательная — особенно когда у тебя душевное спокойствие. Сидишь ночью: трамвай за окном, луна, звезды — и пишешь. Лучше и не надо. Я пишу чаще всего именно по ночам. Хотя бывает и днем: заходят люди, а я вдруг ловлю вдохновение и говорю: «Подождите минуточку — сейчас мысль запишу!»

Книги создают мощнейшую атмосферу. Ведь в них — энергетика тех, кто над ними работал. И книга, по сути, — это квинтэссенция лучших человеческих качеств. В жизни писатели могут быть разными, но в свои книги они почти всегда вкладывают самое лучшее. Поэтому уже сама энергетика книжных полок — обалденна. А с книгами еще очень часто связаны хорошие истории...

Я чувствую, что эта атмосфера раскрывает по-новому не только меня, но и многих других. Здесь люди по-иному начинают себя ощущать — и это самое главное.

32. Верите ли вы в то, что книги обладают магией или некоей мистикой? Сталкивались ли вы лично с чем-то необъяснимым или мистическим за время работы вашего магазина?

Об этом можно говорить бесконечно. Можно называть это магией или мистикой, но то, что с книгами связано невероятное количество таких случаев, — это факт. И у нас в «Лавке» происходило множество подобных историй. 

Например, книги падают с полок. Не просто так — а именно в тот момент, когда ты думаешь о чем-то определенном… и открываешь упавший том — а там речь идет именно об этом! Такое происходит постоянно. Возможно, это не мистика, а какие-то пока неизвестные законы связи между мыслью и материей.

С возрастом у меня появилась «жадность» в хорошем смысле слова: вижу ценную книгу — и думаю: «Ни в коем случае не надо ее продавать! Пусть стоит на полке, чтобы все видели!» Особенно если саму хочется почитать. Но как раз в этот момент заходит человек и спрашивает: «У вас нет такой-то книги?» — именно той, что я хотел оставить! И тогда понимаешь: ну, наверное, ему она нужнее, он рад будет ее получить. И отдаешь.

Недавно хотел прочитать «Задачу трёх тел» Лю Цысиня — а пришлось её продать. И что вы думаете? В тот же вечер мне принесли весь цикл Лю Цысиня из трёх романов! И не просто принесли, а подарили! Таким образом вместо одной книги у меня стало сразу три! Я тут же начал читать — и спокойно прочёл всю трилогию.

Такие вещи происходят регулярно. И это не просто совпадения. Я в совпадения вообще не верю. Случайностей не бывает. Это моя теория. Всё происходит не случайно.

Было и множество других эпизодов, но я так сразу не вспомню. Реально магазин — это особое место. Именно из-за книг, из-за их историй, из-за того, что люди здесь особые — даже те люди, которые на первый взгляд не совсем нормальные... а здесь нормальных людей, мне кажется, и не бывает. Включая меня. Здесь особая атмосфера. 

В заключение хочу сказать одну короткую речь.  

Я часто сравниваю людей и мир с одуванчиками. Наша задача — упав в землю, не просто начать расти, а расти к солнцу. Мы все разные: кто-то — прямой, кто-то — с искривлением. Но важно не уйти в сторону болота, а стремиться именно к солнечному свету. Ведь солнце — одно. И в какой-то момент одуванчик должен полностью раскрыться — показать миру свою красоту. Не зажиматься, не прятаться, а расцвести так, чтобы все успели посмотреть, понюхать, вдохновиться. А под конец каждый цветок пустит семена по ветру, чтобы они дали новые всходы. И только после этого можно спокойно переходить в другое агрегатное состояние — без сожалений и без стыда. 

КОНЕЦ