Интервью с букинистом — часть 2

Итак, предлагаю вашему вниманию ВТОРУЮ часть интервью с директором книжного магазина «Лавка букиниста» Евгением Ханом. Если вдруг вы еще не читали первую часть — вот ссылка.

А мы продолжаем...

13. Евгений, как вы подходите к созданию атмосферы в вашем магазине?

Это, безусловно, очень важная вещь — но к ней, как и к написанию художественного произведения, нельзя подойти математически. Скажем, уберите меня и поставьте на мое место кого-то другого — и это сразу станет другим магазином, с другой окраской. А если сюда придет чистый коммерсант или финансист — получится вообще что-то совершенно иное.

Мне кажется, я просто «сошелся» с этим магазином. У меня есть и коммерческий интерес, и душевный порыв — и здесь они сливаются воедино. Это и создает ту самую атмосферу.

14. Есть ли такие книги, которые вы бы хотели видеть в своем магазине, но пока что они вам не попадались? Или через вас уже всё прошло? 

Нет, далеко не всё. То, что у нас есть, — это лишь капля в море. В «Шишковке», например, хранится миллион с чем-то книг — может, даже два миллиона, я уже не помню точно. А тех книг, которых мне не хватает и которые я мечтаю найти, — их, наверное, сотни и сотни.

Но есть одна книга, которую я больше всего мечтал бы видеть у себя в магазине, — это книга о самой «Лавке». Правда, она пока никем не написана. Может быть, это дело времени. А на сегодняшний день есть лишь мои собственные записки, которые я периодически публикую в нашей группе, но это не совсем то... 

15. Какие книги или авторы, по вашему мнению, сегодня незаслуженно забыты и вам бы хотелось возродить к ним интерес?

Десятки! Я считаю, что почти вся советская литература сегодня в большей или меньшей степени забыта — хотя в ту эпоху работали исключительно сильные мастера. Возьмем хотя бы Фазиля Искандера — вот он у нас тут стоит, но особого всплеска интереса к нему нет. Это надо постоянно пропагандировать.

Недавно был такой случай: к нам пришел молодой человек, искал какие-то фантастические романы про любовь — названия не помню. У нас таких не оказалось, и я предложил: «Хочешь почитать о любви — возьми повесть Чингиза Айтматова "Джамиля". Думаю, тебе понравится». Сам я заново открыл для себя Айтматова лет пять назад — в школе читал «Первого учителя», но тогда он почему-то не пошел. А сейчас перечитал — и понял: это просто шикарно! Айтматов совершенно незаслуженно отодвинут в сторону. И таких авторов — десятки.

Так вот, тот парень прочитал «Джамилю», потом снова пришел — и больше не просил фантастику. Он попросил сборник Айтматова. Мы дали ему то, что было, и он в итоге перечитал у нас всё, что нашлось. Это классно. Просто обалденно! В такие моменты чувствуешь свое предназначение: понимаешь, что живешь не зря. И у молодого человека остается ощущение, что это — настоящая литература, что это действительно о любви. Там никто никого не убивает, нет космических чудовищ, размножающихся десятками, никто не стреляет из бластеров — а всё равно цепляет!

Многих советских авторов действительно нужно «пиарить». Я вижу одну из главных задач нашего магазина именно в этом — рассказывать молодым людям, что в нашей отечественной литературе есть целая сокровищница. Они просто обалдевают, когда им удается прикоснуться к этим богатствам!

16. Как вы определяете ценность редкой книги? 

Ну, с этим довольно просто — здесь и проявляется мастерство букиниста. И талант, и опыт, и глубокие знания. Ведь книгу оценивают по десяткам параметров: год издания, тираж, состояние, наличие иллюстраций, автографов, принадлежность к первым прижизненным экземплярам, сколько таких книг вообще сохранилось… Всё это важно.

И по тому, как букинист подходит к оценке, сразу видно его квалификацию и отношение к книге. Ведь у каждой книги — своя история. А у некоторых она настолько интересна, что сама по себе становится частью ее ценности: как она дошла до читателя, в каком виде, через чьи руки прошла…

17. Какую самую странную или необычную книгу вам приходилось принимать?

Одна из самых странных и в то же время интересных книг, которые мне когда-либо попадались, — это отпечатанный на пишущей машинке «Архипелаг Гулаг» Солженицына. Не знаю точно, какого года, но, судя по всему, отпечатан он был давным-давно. Это явление так называемого «самиздата», которое было довольно-таки распространено в советскую эпоху.

18. Каким вы видите будущее букинистической торговли? Насколько это перспективное направление сегодня? 

Я верю, что со всеми нашими идеями букинистика может стать очень перспективной. Конечно, немалую роль играют и низкие цены, но дело не только в этом. Букинистика — это история книг, а она вечна.

В магазинах с новыми книгами редко чувствуется тот особый дух, который есть в настоящих букинистических лавках. Здесь переплетаются эпохи. Современные книжные магазины часто ориентированы на коммерческий результат — продают всё подряд, включая Сорокина и прочее. А мы уже не берем «всё», мы стали разборчивее. Мы отдаем предпочтение книгам, прошедшим проверку временем, — книгам, которые уже совершили свой круг, а часто и не один. Они возвращаются на полки со своей историей. Это своего рода фильтр: время отсеивает худшее, оставляя самое ценное.

19. Какие советы вы бы дали тем, кто хочет открыть свой букинистический магазин?

Советую браться за это лишь в том случае, если вы по-настоящему любите книги. Я встречал людей, которые видели в этом деле только бизнес-проект. Конечно, здесь есть и коммерческая составляющая, но главное — это любовь к книгам. Без нее ничего не получится.

20. Как вы думаете: это вы создали магазин «Лавка букиниста» или, наоборот, «Лавка» создала вас? Быть может, какая-то высшая сила здесь сконцентрировалась, нашла вас и вашими руками что-то пытается сделать?

Я вообще сторонник той теории, что всё и всегда происходит вовремя и во благо человека. Вся эта энергетика — мысли, образы, вибрации — где-то уже созрела, и мне просто посчастливилось оказаться рядом. Я буквально «запнулся и упал» около этого места — и увидел: да, здесь всё уже готово.

Так что это, безусловно, двусторонний процесс. С одной стороны — моя свобода воли, мое решение прийти. С другой — что-то большее, что меня привело сюда. Когда эти два потока встречаются — рождается нечто настоящее.

21. Как вы думаете, будут ли люди читать обычные бумажные книги еще через сто лет?

Я уже не раз писал об этом и твердо убежден: печатная книга когда-нибудь умрет. Всё циклично — и этому тоже придет конец. Но хочется верить, что к тому времени человечество достигнет такого уровня сознания, что книги станут не нужны: мы сможем общаться напрямую, без телефонов и прочих гаджетов, и вместить в себе всё культурное наследие — накопленное и даже еще ненакопленное. При таком расширенном сознании человеческий мозг будет направлен прямиком в космос. Это почти состояние полубога, и тогда любой материальный носитель — печатный, цифровой, магнитный — станет избыточным.

К сожалению, история показывает, что пока что мы движемся совсем в другом направлении. Не случайно появляется так много антиутопий — они выражают наше подсознательное ощущение надвигающегося краха. На Западе этот страх давно превратился в коммерческий инструмент — его эксплуатируют, потому что страх сильнее других эмоций. В разумных пределах это даже интересно. Но когда выходит за грань — это уже перебор.

Если же через сто лет бумажные книги всё же останутся, они станут раритетом. Их социальная функция уже сейчас меняется: книжные магазины всё больше превращаются не в точки продаж, а в культурные пространства, места встреч. Поэтому книга должна сохраниться как предмет культуры, как произведение искусства...

ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ...