Николай II, а была ли альтернатива?

В продолжение предыдущей темы и от части этой.

Таким ли плохим был Николай II, это вопрос с кем сравнивать, а сравнивать надо с современниками с членами его же династии. 

Для раскрытия альтернатив Николаю приведу, как действовали в 1917 году его ближайшие родственники, те, кто теоретически могли занять его трон умри он в детстве или в Японии в 1891 году. 

К концу февраля не осталось практически ни одного члена императорской фамилии, который сохранял бы лояльность по отношению к царствующему императору. Мысль о дворцовом перевороте стала навязчивой идеей. Правда, дальше проектов дело не шло. «Великие князья не способны согласиться ни на какую программу действий, – говорил кадет Василий Маклаков. – Ни один из них не осмеливается взять на себя малейшую инициативу и каждый хочет работать исключительно для себя. Они хотели бы, чтобы Дума зажгла порох… В общем итоге, они ждут от нас того, чего мы ждем от них».  

Во время февральского бунта в Петрограде находилось четверо великих князей: генерал-инспектор кавалерии Михаил Александрович, генерал-инспектор гвардии Павел Александрович, командир Гвардейского экипажа Кирилл Владимирович и походный атаман казачьих войск Борис Владимирович.

В этот же день – 27 февраля – председатель Временного комитета Государственной думы Родзянко вызвал в Петроград из Гатчины Михаила Александровича. Предложил ему «явочным порядком принять на себя диктатуру над городом Петроградом, побудить личный состав правительства подать в отставку» и потребовать от царя «ответственного министерства». «Нерешительность великого князя Михаила Александровича способствовала тому, что благоприятный момент был упущен», – считает Родзянко.

 Конечно, Родзянко пытается свалить ответственность на другого. Ведь, по сути дела, «принять диктатуру» – это участвовать в перевороте. Михаил связался со Ставкой и предложил поставить во главе правительства князя Львова. Николай II не счел нужным лично ответить брату. Передал через генерала Алексеева, что сам выезжает в Петроград и на месте во всем разберется.

Кирилл Владимирович 27 февраля предлагал свой Гвардейский экипаж в распоряжение Беляева и Хабалова, но, видимо, не слишком настойчиво. Как видим, в день, когда войска переходили на сторону восставших, никто из великих князей не проявил мужества и настойчивости. 

28 февраля Павел Александрович «шагал вдоль и поперек своего рабочего кабинета, нервно крутил усы». Достойное занятие. В четыре часа дня он был вызван к Александре Федоровне и получил «страшнейшую головомойку за то, что ничего не делал с гвардией».

 1 марта к Павлу и княгине Палей ворвались управляющий Царскосельским дворцом Путятин, секретарь дворцового министерства Бирюков и «юноша Иванов». На пишущей машинке «написали манифест, которым император даровал стране конституцию. Павел согласился, что ради спасения трона все средства хороши. Не до жиру, быть бы живу…»[468].

Манифест был составлен второпях и крайне неуклюже. «Даровался» какой-то абстрактный «конституционный строй», а председателю Думы поручалось «немедленно составить временный кабинет». От имени царя манифест должна была подписать Александра Федоровна. Но она отказалась. Тогда его подписал сам Павел. А «юноша Иванов» поехал в Петроград за подписями Михаила Александровича и Кирилла Владимировича. «Манифест 3-х» отослали в Думу, где он попал к Милюкову. «Они опоздали, и я сказал принесшим: это интересный исторический документ – и положил бумажку в портфель», – вспоминает Милюков. 

Михаил успокоился и решил вернуться в Гатчину. Однако выехать не смог и попал в Зимний дворец, где продолжали держать оборону военный министр Беляев и командующий Петроградским военным округом Хабалов. Они предложили ему возглавить их отряд. Великий князь снова отказался, пошел на квартиру своего друга князя Путятина, где и скрывался все остальное время.

 Борис 26 февраля еще кутил на балу у княгини Радзивилл. Но этот любитель вина и женщин оказался единственным, кто кинулся в Ставку на помощь Николаю II. Впрочем, до Ставки он, конечно, не доехал, а Александра Федоровна вообще расценила этот жест как паникерский. Больше никакого участия в событиях походный атаман не принимал.

 27 февраля в Петрограде начался солдатский бунт. А генерал-инспектор гвардии Павел Александрович спокойно сидит в Царском Селе. Он лишь обсудил с управляющим Царскосельским дворцом, не надо ли поехать в Ставку. Но решили, что «государь, конечно, в курсе дела, что он знает, что ему следует предпринять». Государь же в это время недоумевает: «Удивляюсь, что делает Павел?». Ответить можно одно – ничего.

Великий князь Борис Владимирович, как и остальные красавец, но тоже безвольный. 

Чем Михаил, Павел, Кирилл, Борис были в кризисной ситуации лучше Николая? Может у них в отличие от последнего самодержца были планы по преобразованию страны? Так тоже нет, никто не мыслил из них стратегически. Кого еще можно рассмотреть из видных Романовых? Николай Николаевич Младший, который из своих интересов продавил мобилизации и сползания в войну? Который участвовал в заговоре генералов, но за предательство так и не получил  обещанного поста  Верховного Главнокомандующего, после чего разочаровался в интригах и политики и даже отказался от предложенного немцами трона.

По воспоминаниям Феликса Феликсовича Юсупова, также находившегося в Крыму в тот период, в мае 1918 года в Крым прибыл адъютант германского императора, с поручением от последнего найти какого-нибудь из Романовых, чтобы тот подписал Брест-Литовский договор в обмен на русский престол. Все те, к кому адъютант обратился с этим предложением, его гневно отвергли, а великий князь Александр Михайлович заявил, «что в семье его не было, нет и не будет предателей».

Александр Михайлович (Сандро) в книгах о попаданцах его любят выставлять положительным героем.  Но это именно он крышевал Безобразовскую шайку, которая сильно поспособствовала развязыванию войны с Японией. Еще его обвиняют в коррупционных махинациях. Сильно сомневаюсь, что и из него бы вышел хороший царь.  

Пожалуй пассионарием и настоящим ницшеанцом из Романовых тогда был только Николай Константинович Искандер. На столько отмороженный, что в 1874 годы на семейном совете Романовых вообще обсуждали, а не прибить ли по тихому такого родственничка. В итоге признали душевнобольным, и недееспособным с наложением опеки на его имущество; диагноз подтверждался ссылкой на авторитетных экспертов-врачей. Карательную психиатрию придумали так то не в СССР. Так же он высылался из Петербурга навечно и был обязан жить под арестом в том месте, где ему будет указано.

В ссылки он занимался научно-исследовательской работой, писал научные брошюры и книги, участвовал в географических и археологических экспедициях, создавал проекты соединения Средней Азии с Россией ЖД и водным сообщением. Так обосновывал предложение искусственного поворота Амударьи по Узбою в Каспий.  Масштабы проектов не уступают советскому периоду. 

Оказался и успешным предпринимателем. Завёл мыловаренный завод, фотографические мастерские, бильярдные, продажу кваса, переработку риса, мыловаренные и хлопковые мануфактуры, регистрируя, во избежание родственного гнева, все организуемые предприятия как принадлежащие жене. На деньги, получаемые от предпринимательской деятельности, им был построен первый в Ташкенте кинотеатр (тоже как «бизнес-проект») — «Хива», на собственные деньги он занимался и прокладкой оросительных каналов в Голодной степи.

Николай Константинович оказался превосходным предпринимателем. Он одним из первых обратился к наиболее доходной тогда области промышленности в Туркестанском крае — строительству и эксплуатации хлопкоочистительных заводов. При этом он использовал самые передовые технические идеи своего времени: на его заводах использовался безотходный технологический цикл — семена хлопчатника, остававшиеся после переработки сырца в волокно, употреблялись в качестве сырья на маслобойнях, а жмых шёл как на удобрения, так и на корм скоту.

Николай Константинович занимался благоустройством города Ташкента. Замостил улицы, построил на деньги, отпущенные двором на строительство его дворца, театр, построил клуб, больницу для бедных, богадельню, цирк и даже публичный дом под вывеской «У бабуленьки».

Строительство Романовского канала в "лапотной" России

Занялся орошением пустыни, затратив много энергии и личных средств, но построил без подневольного труда привлекая самую совершенную на тот момент в мире технику Романовский канал. Местные жители не очень стремились заниматься земледелием, поэтому Николай Константинович для заселения привлёк уральских казаков раскольников. С староверами ему было проще всего работать. 

Между прочим он единственный кто открыто заявлял, что по законам править должен под именем Николай II он, а не сын Александра III. Обосновывал своё право на трон тем, что Александр II не был багряно рожденным в семье Николая I.  Что именно его отец Константин Николаевич должен был стать царем освободителем, который и был душой всех либеральных реформ в России, и после своей кончины должен был далее передать трон уже ему, истинному Николаю II. 

Так бы выглядел Николай II Искандер

Может из чувства не справедливости к себе поддержал революцию и радовался отстранению от власти Романовых. Пришедшие к власти большевики не трогали семью великого князя: комиссар Константин Бравин в личной беседе с Николаем Константиновичем не без доли иронии утверждал, что тот может считаться «августейшей жертвой кровавого режима» и поэтому воспринимается как соратник большевиков.

Его дочь Наталья Андросова, между прочим княжна императорской крови, в отличие от других потомков Николая I жила в СССР и  стала известной мотогонщицей по вертикальной стене. Прервала спортивно-артистическую карьеру только на время войны, когда работала водителем полуторки. В годы "оттепели", когда ей уже перевалило за 40, она продолжала блистать в Парке Горького. Там стояла огромная деревянная бочка, и Наталья Андросова каждый день совершала по 15-20 заездов - удерживаемая центробежной силой, взбиралась по спирали наверх и снова спускалась на землю.

Встретившийся с ней в конце 1980-х годов историк и писатель Эдвард Радзинский уверял, что сразу узнал знакомые по портретам фамильные голубые глаза прапрадеда Николая I. 17 июля 1998 года 82-летняя женщина присутствовала на погребении царственных родственников в Петропавловском соборе Петербурга. А ровно через год умерла, по словам любящего символичность Радзинского, "будто отказавшись уйти из века, где была похоронена их династия".