Геометрия дырки от бублика

— Женщина, не дышите на шедевр. Он запотевает.
Тамара отпрянула. Она стояла перед прилавком в полуподвальном помещении, гордо именовавшемся «Эзотерический бутик „Третий глаз“». Глаз, судя по запаху сырости и кошачьего корма, был с катарактой.
Продавец, мужчина с лицом, на котором отпечаталась вся скорбь еврейского народа и немного татарского ига, смотрел на Тамару сквозь очки. Одной дужки у очков не было, ее заменяла скрепка. Это внушало доверие. Человек, который чинит очки скрепкой, знает устройство Вселенной.

— Я только посмотреть, — оправдывалась Тамара. — Цена... кусается.
— Цена не кусается. Цена — это фильтр. — Продавец погладил бархатную обложку книги. — Четыре тысячи девятьсот девяносто девять. Это не деньги. Это взнос. Членский взнос в клуб тех, кто перестал быть планктоном и стал... китом.
— Книга называется «Тишина в футляре»? — прочитала Тамара.
— Это рабочее название. Суть глубже. Это «Методика бесконтактного просветления». Вы не читаете книгу. Книга читает вас.
Тамара представила, как книга читает её мысли: про некупленную колбасу, про мужа, который третий год клеит одну полоску обоев, про то, что новые сапоги жмут в пальцах. Ей стало стыдно.
— Беру, — выдохнула она.

Дома Тамара совершила омовение. Помыла руки хозяйственным мылом. Надела халат, который называла «выходным», потому что в нем выходила на балкон.
Села. Положила фолиант на стол.
Обложка была тяжелой, как грехи молодости.
Тамара открыла.
Страница первая. Белая.
Страница вторая. Белая, как совесть младенца.
Страница сотая. Белая, но с легким оттенком безысходности.
Тамара листала. В тишине кухни шуршание бумаги звучало как пулеметная очередь. Четыреста страниц. И ни одной буквы.
Только в самом конце, там, где обычно пишут тираж и типографию, стояла маленькая звездочка. И сноска:
«Заполните пустоту собой. Если вы есть».

— Если я есть? — переспросила Тамара у чайника. Чайник свистнул. Видимо, подтвердил: есть сомнения.
Сначала она решила, что это брак. Типографская ошибка. Забыли налить чернил. Но потом вспомнила лицо продавца со скрепкой. Нет, такие люди не ошибаются. Такие люди создают новые реальности.
Она пошла в магазин. Не ругаться. Понять.
— Простите, — сказала она, положив кирпич «Тишины» на прилавок. — Я, кажется, сломала книгу. Там все стерлось.
Продавец посмотрел на нее поверх скрепки.
— Вы ожидали увидеть там инструкции? «Встаньте, пойдите, сделайте»? Это для рабов. Свободный человек сам создает свой устав. Вы купили четыреста страниц свободы. Вы знаете, сколько стоит свобода?
— Ну... четыре девятьсот.
— Вот! Дешево отделались. В соседнем отделе свободу продают в жидком виде, в бутылках, так там печень отваливается. А тут — экологически чистый продукт. Кстати, у нас сегодня собрание адептов. Хотите послушать, как звучит тишина в коллективе?

Собрание проходило в подсобке. Люди сидели на ящиках из-под «Боржоми». Их было человек десять. Все с книгами. Все с лицами, на которых застыло выражение глубокой интеллектуальной натуги.
— Коллеги, — шептал модератор, женщина с прической «взрыв на макаронной фабрике». — Сегодня мы медитируем на страницу 42. Обратите внимание на угол. Видите? Он прямой. Это символизирует нашу бескомпромиссность. А теперь понюхайте страницу. Чем пахнет ваше будущее?
— Мое пахнет типографией «Красный Пролетарий», — буркнул мужик в телогрейке.
— Это запах перемен! — восторженно взвизгнула модератор. — А вы, Тамара?
Тамара понюхала.
— Пахнет... деньгами.
— Браво! — захлопали все. — Она прозрела! Она уловила вибрацию успеха!

Тамара вышла из подсобки со смешанным чувством. С одной стороны, она чувствовала себя полной дурой. С другой — её назвали прозревшей. А это приятно.
Дома она попыталась использовать книгу в хозяйстве. Подложила под ножку шатающегося стола. Стол перестал шататься, но стало как-то неуютно. Казалось, что стол стоит на чьей-то мечте.
Она попробовала на ней резать хлеб. Нож соскользнул и оставил царапину на обложке.
«Ранила вечность», — подумала Тамара.

И тут к ней зашла Валя. Соседка. Валя была женщиной простой, как трехлитровый баллон. У нее было две проблемы: лишний вес и лишнее время.
— Томка, соль есть? — спросила Валя, и взгляд её упал на стол. — Ой, а что это за талмуд? Ты в секту подалась?
Тамара посмотрела на Валю. Потом на книгу. Потом на царапину.
Внутри Тамары проснулся древний инстинкт. Инстинкт, который заставлял наших предков менять стеклянные бусы на золото.
— Это не талмуд, Валя, — сказала Тамара голосом, в котором звенела сталь. — Это тренажер.
— Чего? Для пресса?
— Для мозга. И для судьбы. Называется «Зеркало души». Ты открываешь страницу и видишь там... решение.
— Какое решение?
— Любое. Вот у тебя какая проблема?
— Ну... Петька пьет. И шубу хочу.
— Вот! — Тамара открыла страницу 86. — Смотри.
Валя уставилась в белизну.
— Ничего не вижу.
— Потому что ты смотришь глазами. А надо смотреть желанием. Видишь... белое пятно? Это твоя шуба. Норковая. Белая. Она уже там. Просто она еще не материализовалась. Чтобы она появилась в шкафу, нужно сначала принять её здесь, на бумаге.
Валя засопела. Процесс мышления отразился на её лице сложной гримасой.
— И что, работает?
— Я вчера смотрела. Видела премию. Сегодня начальник позвонил — сказал, выписывает.
Это была ложь. Начальник звонил, чтобы сказать, что Тамара забыла выключить компьютер. Но ложь во спасение — это почти правда.
— Дай почитать! — Валя потянула руки.
Тамара прижала книгу к себе.
— Не могу. Энергетика собьется. Это индивидуальный экземпляр. Настроен на мою ауру. Если чужой возьмет — шуба превратится в моль.
Валя побледнела.
— А где взять?
— Там больше нет. Тираж изъяли. Слишком мощная штука, правительство испугалось, что народ разбогатеет и перестанет работать.
— И че делать? — в голосе Вали звучала трагедия.
Тамара вздохнула. Она сделала паузу, достойную МХАТа.
— Я могу... уступить. Свою. Мне-то премию уже дали. Я, так сказать, насытилась. Но это дорого. Я брала за пять. Но там царапина... Видишь? Это след от потока космической энергии. С ним даже дороже, но тебе, как подруге... Четыре.
— Сейчас! — Валя исчезла. Через минуту она вернулась с деньгами. Купюры были мятые, теплые, пахли котлетами.

Тамара отдала книгу. Валя прижала её к груди, как родное дитя, и ушла просветляться.
Тамара осталась одна. На столе лежали четыре тысячи рублей.
Она села. Посмотрела на деньги.
Мы сами создаем себе трудности, покупая пустоту. А потом героически преодолеваем их, продавая пустоту другим. Круговорот идиотизма в природе.
Тамара взяла листок бумаги из принтера. Обычный, белый лист.
Написала на нем: «Я — гений».
Посмотрела.
Подумала.
И дописала: «Продам этот лист за сто рублей. Тираж один экземпляр».
Пошла звонить в дверь к другой соседке. К Зине. У Зины муж не пил, но у неё была аллергия на счастье. Ей точно нужно.