День

    Потом начались дни, которые можно было повторить.

    Не потому что мне стало легче.

Просто потому что в этих днях снова появился порядок.

    Сначала он был совсем маленьким.

    Я стал вставать в одно и то же время.

Не по будильнику — по привычке.

Будильник мог звонить, и я мог его выключить.

А привычка, если она появляется, держит мягче.

    Утро всё ещё было тяжёлым.

Тело всё ещё не хотело начинать.

    Но теперь я знал:

если я просто сяду, если просто поставлю ноги на пол — дальше уже легче.

    Не хорошо.

Легче.

    Я начал делать простые вещи одинаково.

    Наливать воду.

Умываться.

Открывать окно.

Ставить чайник.

    Иногда я не мог ни о чём думать, пока вода не закипит.

И я просто ждал, глядя на пар.

    Это было глупо.

И почему-то спасало.

***

    Я стал выходить из дома чаще.

    Сначала — на минуту.

Вынести мусор.

    Я подходил к двери, как к чему-то, что нужно пережить.

Открывал.

Выходил.

Возвращался.

    Каждый раз, когда дверь закрывалась за мной,

внутри что-то отпускало.

    Как будто я сделал маленькое доказательство:

я могу.

    Потом я начал ходить в магазин сам.

Не в тот, который «по пути»,

а в тот, куда нужно идти.

    Я выбирал самые простые продукты.

Всё то, что не требует решения.

    Хлеб.

Йогурт.

Овсянка.

Яйца.

    Я не хотел думать о будущем.

Я думал о том, что буду есть сегодня.

    И этого было достаточно.

***

    Квартира всё ещё была неидеальной.

Иногда снова накапливалась посуда.

Иногда снова появлялись пакеты у двери.

    Но я начал делать одну вещь:

возвращаться.

    Не ругать себя.

Не начинать всё заново «правильно».

А просто возвращаться.

    Если посуда стоит — помыть одну кружку.

Если мусор накопился — вынести один пакет.

Если я не ел — съесть что-то простое.

    Раньше мне казалось, что если я не могу сделать всё идеально,

то не стоит делать ничего.

Теперь я начал делать хоть что-то.

    И я не называл это победой.

Я называл это: жить.

***

    Работа тоже начала возвращаться не сразу.

    Не как интерес.

Не как смысл.

    Как способность.

    Я мог открыть ноутбук и не закрыть его через минуту.

Мог сделать одну задачу.

Потом ещё одну.

    Иногда я по-прежнему зависал.

Смотрел в экран, терял нить.

    Но теперь я чаще ловил этот момент

и делал паузу, не проваливаясь.

    Вставал.

Наливал воды.

Смотрел в окно.

Садился обратно.

    Это не было вдохновением.

Это было ремеслом.

    И это почему-то было честнее.

***

    Сон тоже оставался странным.

    Иногда я засыпал легче.

Иногда снова не мог уснуть до утра.

    Но я перестал воспринимать каждую плохую ночь как катастрофу.

    Я говорил себе:

ладно, сегодня так.

    Не с теплом.

Не с заботой.

    Просто без удара.

    И от этого внутри становилось меньше шума.

***

Однажды я поймал себя на мысли,

что мне хочется выйти просто так.

    Не по делу.

Не потому что нужно.

А потому что хочется пройтись.

    Я оделся и вышел.

    На улице было холодно.

Я шёл и смотрел на людей.

    Я не думал о том, что они «нормальные», а я нет.

Я просто видел, что они живут.

    И я тоже.

    Это было странно:

я шёл, и ничего особенного не происходило.

Не было озарений.

Не было облегчения.

    Но был воздух.

И была земля под ногами.

    Я стал замечать моменты,

когда внутри тише.

    Они были короткими.

    Пока мою руки.

Пока стою в метро и читаю станции.

Пока слушаю, как чайник щёлкает,

когда вода закипает.

    Эти моменты не были счастьем.

    Но они были настоящими.

    И они появлялись чаще.

    Иногда мне всё ещё хотелось исчезнуть.

    Не умереть.

Просто перестать быть видимым для всего.

    Бывали дни,

когда я снова лежал и не вставал.

Когда всё откатывалось назад.

    Но теперь это не выглядело как конец.

    Это выглядело как волна.

    Она приходит.

Она уходит.

    И если я не буду бороться с ней как с врагом,

она проходит быстрее.

    Я учился этому медленно.

    Я не стал другим человеком.

    Я не перестал быть тревожным.

Не перестал быть уязвимым.

Не перестал бояться.

    Но в какой-то момент я заметил:

я перестал жить только в ожидании конца.

    Я начал жить в дне.

    Плохом, сером, обычном.

    Я начал складывать эти дни друг на друга,

как кирпичи.

    Без смысла.

Без красивых слов.

    Просто чтобы было на что встать.

    И в этом,

наверное,

и появился ритм.