Траурный Амфибрахий

Я выпустил всех. Список пуст. Обнуление.

Сорвал я засовы с немых баррикад.

Не в них было дело — одно преступленье:

Твой взгляд, что тянул меня медленно в ад.

Все прочие — фон, бесполезные тени,

Я зря их чернил, убегая от драм.

Ведь дело лишь в ней — в этой странной болезни,

Что я не донес до кладбищенских ям.

Мне тошно от чувств. Эта злая одышка,

Когда изнутри раздирает меня.

Я всё ненавижу — до рвоты, до вспышки,

До этого в сердце пустого огня.

Я сам потерялся: кого же играю?

Где мысли мои, а где голос чужой?

Навязанный бред я опять повторяю,

Скрывая, что стал совершенно пустой.

Ничуть не пугает холодный диагноз,

Быть может, я просто больной психопат.

Я выбрал свой личный, осознанный хаос,

Вкушая некроза густой аромат.

Я вскрыл себя сам. До костей, без подсказки,

За тридцать пять этих проклятых лет.

Не жажду я новую видеть развязку —

Там просто погашен единственный свет.

Да, все они правы. Согласен. Виновен.

Я — выродок, падаль и мелкая дрянь.

Мой мир из осколков и пепла построен,

Я вечно стою, преступая за грань.

Я жил отраженьем, я был лишь эскизом,

Но даже у мертвых есть право на — быть.

Дышать в пустоте, вопреки эпикризам,

Свой голос иметь и, хрипя, говорить.

И пусть не поэт! Ну и что? Ну и что же?

Пусть терний венок не коснулся чела.

Я буду писать. Я сдираю — до дрожи —

Свой смысл из того, что мне тьма отдала.

Мне плевать на каноны и правила рая,

На то, что я мертв или вовсе не жил.

Я просто стою, тишину пожирая,

Лишенный остатков последних сил.