Александр Руджа

Лето в Латвии и лето в Украине — это совершенно разные субстанции. На наших югах люди с приходом июня четко делятся на три категории: счастливчики, отдыхающие дома под кондиционером; рисковые парни, плещущиеся в мелких днепровских волнах, и старающиеся не замечать ревущего солнца в выгоревшем небе и разноцветных пятен на воде. И, наконец, неудачники, вынужденные за свои прегрешения находиться в эти потные времена на рабочем месте. В балтийских краях все иначе. Обычно температура не...

Учитель и ученик сидели у водопада Тайных Слез, созерцая умирающий мир и отстраненно медитируя. — Я не понимаю, сенсей! — воскликнул вдруг ученик. — Зачем что-то писать, если все истории, что приходят тебе в голову, уже описаны ранее, все темы обглоданы, обсосаны, напечатаны, переплетены и заботливо поставлены пылиться на полочках провинциальных библиотек? Каким сюжетом можно поразить читателя, если "это уже было в "Симпсонах"? — Поистине, мой юный друг, — сказал сенсей, водя по воздуху...

Вот добрый совет, брат-автор: когда на тебя нападает тоска и начинает казаться, что твои метафоры стерты, эпитеты избиты ногами, а персонажи в лучшем случае похожи на бракованные декорации — прекращай читать книги по сценаристике и психологии литературы. Тут никакие советы и подходы не помогут, просто надо садиться и писать. Как сказал бородатый итальянский мастер жанра: "Если некоторые вещи кажутся мне бессмысленными, я зарываюсь в них как можно глубже, и они начинают дарить мне знания". ...

Меня вдохновляют мысли, залетающие откуда-то сверху в мою бестолковку; порой среди них попадаются удачные. Бытует мнение, что мысли эти самозарождаются в голове под воздействием ряда факторов (примерно как мыши в грязном тряпье), но я полагаю эти рассуждения смехотворными. Гораздо вероятнее, что под действием чрезвычайной насыщенности ноосферы внутренней идейной информацией некое умственное событие рушится вниз и по чистой случайности как бы втыкается в сознание человека, способного понять...

Едешь на такси по весенней Риге - замечательное зрелище! Густой снегопад засыпает зеленую травку, ураганный ветер разбрасывает по дороге содержимое урн, из зарешеченного подъезда врачи в костюмах биологической защиты выкатывают очередные носилки. И над всем этим пылает красно-серый закат, словно на небо пролито много крови... Приближается вечер, тени домов танцуют, как на ночном балу, высится огромная труба закрытого завода, похожая на ствол громадного дерева, солнце дает такой тусклый свет,...

Обожаю это ощущение, когда пишешь текст, и в какой-то момент все мелкие детали, которые раньше выглядели надуманными и ненужными, внезапно складываются в цельную картину. И она словно освещается вся изнутри, сверкает, искрится – и у тебя в душе один незамутненный восторг, будто в калейдоскопе рассматриваешь далекие звезды из чистейшего стекла. И что-то возникает в душе из этого ласкового мерцания между строк: будто отдаленный звон колокольчика или закат солнца над морем. Солнце садится,...

Меня часто спрашивают: "Какого хера ты врешь, что тебя о чем-то спрашивают? Что ты можешь знать о жизни, плешивый ты щеголь, враг труда?" Я обычно не отвечаю на эти инсинуации, поскольку от природы терпелив и благодушен. Ежась на утреннем ветру, помешиваю мастерком застывающий бетон. Условный знак немногословным друзьям: скрежет жестяной миски, короткий удаляющийся вскрик — и вот на самом дне по-зимнему прохладного Гудзона возникает очередная авангардная скульптура. Возможно, в будущем...

Забрел в книжный. Дела у меня там простые — бродить в проходах, одетым в привычный свой черный балахон с забавной белой маской, выглядывать из-за стеллажей, рассказывать, подвывая, про грехи мои тяжкие. За это я получаю от администрации скромные средства на пропитание, малоношеные шерстяные вещи и снижение срока отсидки. В этот раз, однако, привычную суровую рутину нарушили непривычные слова, которые орлиный взор выхватил на висящей мимо книжной полке. "Бенкет Крукив". Новый болгарский...

Как-то раз один пожилой дяденька с нездоровым блеском подвыпивших глаз поинтересовался у меня: как часто я пишу? И если вдруг каждый день, — застенчиво прибавил он, — то сколько в среднем? Я прикинул, чтополучается где-то полторы-две страницы, иногда сильно больше, иногда буквально пара абзацев. На фоне некоторых своих собратьев, считающих десять страниц плёвой нормой, я, должен сказать, как-то теряюсь. С другой стороны, некоторые другие коллеги и за год не выдают даже авторского листа. ...

С девушкой мы живем в параллельных мирах, соприкасающихся редко и нерегулярно. На ее планете люди переходят на зеленый, плятят налоги и летают на уикенд в Купертино, берут лицензионные Виндовсы и если уж и приставляют спутнице нож к горлу, то минимум на втором свидании. В моих глазах мир выглядит несколько иначе, но понял я это не сразу. А примерно когда она, собираясь в очередную поездку, прицепила к рюкзаку брелок из чистого серебра с выгравированным именем. Подарок от предыдущего седого...

Одному парню в нашей школе по возрасту подходила пора отправляться в армию. А он не то, чтобы не хотел, но несколько опасался этой перспективы. А еще больше армии опасалась его мама, учительница в той же школе, и в меру своих сил пыталась решить эту проблему. Но поскольку на дворе стоял великий и могучий Советский Союз, откос еще был не так сильно развит, поэтому максимум, чего она добивалась (и добилась) — это чтобы дорогого сыночка отправили не в какие-то гребеня на Дальний Восток, а...

Поздно вечером постучался в чат старик Розенбом. Налил ему соточку, приветливо кивнул курчавой головой на стул-развалюху. На закате первого пузыря успели обсудить всякое, нашлось много общего — оба мы, к примеру, еще Ленина помним. Среди прочего, зашла речь и об историях. Что делает историю, рассказ интересными? Правильный сеттинг? Мощная интрига? Завлекательный сюжет? "Именно так! — горячился, подскакивая на стуле, старый Розенбом. — Именно! А то эти молодые понапридумывают новых...

Чак Паланик делится своими мыслями насчет того, как работать с черновиками своих произведений: "Оставьте в прошлом свой первый черновик. Не будьте настолько влюбленным в него, чтобы не видеть путей, как его улучшить. Не впадайте в ступор от его изъянов и несообразностей и не позволяйте ослепить себя сильными моментами своего первого черновика. То, что сейчас на бумаге — это «горизонталь» истории: план физических событий от начала до завершения. Но, в ней всё еще отсутствует «вертикаль»...

Стивен Кинг считает, что авторы должны по мере сил сторониться их и использовать только в крайних случаях, когда этого не избежать. Предоставим слово мастеру: "Я считаю, что дорога в ад вымощена именно наречиями, и могу кричать об этом с каждой крыши [...] наречия похожи на одуванчики: в небольшом количестве они будут украшать ваш газон, но если вы вовремя от них не избавитесь, то уже пять новых появится на следующий день... а на еще следующий — уже пятьдесят. И затем, мои братья и сестры,...

Всем привет! Причина моего появления на сайте - это то, что я про него узнал. Последние лет пять я почти безвылазно сидел на фикбуке, публикуясь только там. Есть мнение, что это неправильная стратегия: горизонты нужно расширять, а неиспользуемые платформы - использовать. Как там у Бабеля: "В закрывшиеся глаза не входит солнце, но мы распорем закрывшиеся глаза..." Вот, примерно так.