Лисёна Черёмухина.

Молодой цыган, чья кровь "романи чав кипит вольницей и неукротимой страстью. Он виртуоз конской кражи, мастер ножа, чей смех звенит медью, а взгляд прожигает насквозь. Его мир бесконечная дорога, звон монет, драки, песни под звездами и закон табора, превыше всего. До той поры, пока его глазам не является Глаша... Она воплощение всего чуждого, запретного, невозможного. И эта невозможность становится магнитом сильнее любых цыгански...

Реставрируя заброшенный храм декаданса, Константин Деница находит дневник бывшего владельца Виктора Шторма, превратившего жизнь юной актрисы Лилии в извращенный эксперимент по слиянию боли и экстаза. Этот дневник становится черной дырой, затягивающей Константина. Его союзницей или жертвой? оказывается загадочная Надежда живое эхо Лилии. Вместе они погружаются в лабиринт оккультных тайн, нацистских архивов ("Лот 47")

В этой истории читатель познакомится с вольным, горячим цыганом Радо и его *ракли, смелой, бледной девочкой Ташей. Их совместная жизнь полна страсти, драк и ревности... чем это обернется для молодых? Ведь не зря говорит Старая Мария: "*Гаджискри чирклипа тэ зорали, на тэ хэвэли, Радо..." (Гаджийское сердце чтобы разбить, не чтобы ласкать, Радо...).

Вот вам, читатель любезный, сия мрачная быль, выросшая, как поганка, на почве украинских поверий да людского горя. Не ищите здесь логики житейской - её нет! Есть лишь нежить, что бродит меж мирами, да рок, тяжкий, как камень на шее. И любовь ли то была, что прабабку, бабку, мать да дочь в могилу свела? Или бес попутал? Кто ж их разберет, эти темные силы, что водились в наших лесах да болотах? Одно скажу: страшен грех самоубийцы, да страшнее проклятие, им порожденное, что тянется, как змея подколодная, из рода в род. Подумайте об этом, добрые люди, перекреститесь да помолитесь, дабы нечисть сия к вашим очагам не подобралась. А Прасковьин род... ох, и не кончится ли он на том дитяти нечистом, что носила она под сердцем? Но сие -уже новая повесть, куда как страшнее сей. Да не дай Бог нам её услышать! Аминь.