Анна Дождева

Иногда я думаю, что каждая история выбирает себе автора. Мою - выбрала тьма. Не та, что пугает, а та, в которой можно наконец сказать правду. Я пишу о женщинах, которые молчат слишком долго. О любви, которая начинается с чая - и заканчивается тишиной. О домах без окон, где каждый вдох становится признанием. Этот дневник - не исповедь. Это попытка удержать голос, прежде чем дом снова поглотит тишину. Добро пожаловать в мой мир. — Анна Дождева

Город остался за дверью. Шумный. Чужой. А здесь пахло старым деревом, пылью и его кожей. Он зажёг одну лампу. Её свет отсёк нас от всего мира. Только его дыхание и моё. Мы легли на узкую железную кровать. Он притянул меня так, будто мы были вместе тысячу лет. Я вцепилась. Жадно, отчаянно. Хотела пить его кожу. Глотать воздух из его лёгких. Тонуть в соли, в тепле, в нём самом. Пальцы — на запястье. Слишком крепко. Боль. Метка. Я смеялась, поправляя ворот рубашки....

В детстве я пыталась погладить ежа. Чем ближе - тем больнее. Спустя много лет я поняла: люди иногда любят так же. Мы приближаемся - и колемся. Есть странный момент в отношениях, который сложно поймать, но легко узнать: тишина становится длиннее слов. Сначала это мелочи - он перестаёт спрашивать, как ты добралась, потом забывает про твой день рождения. Потом ты идёшь через весь город - пешком, ночью, в дождь - лишь бы успеть к нему, а двери открывает пустота. Не ссора. Не буря. Пустота. ...

Говорят, боль не любит свидетелей. Но, может, это ложь. Может, боль просто выбирает себе собеседников - тех, кто не задаёт вопросов. Я долго молчала.А потом начала писать - не ради книги, не ради кого-то. Просто потому что слова были единственным способом дышать. Когда пишешь о боли, ты не ищешь сочувствия. Ты ищешь эхо - хотя бы одно сердце, которое дрогнет в ответ. И это странно: с незнакомыми делиться проще. Они не знают, какой ты была раньше.Им не нужно объяснять, почему ты больше не...

Дом поймал мои шаги. Тишина приросла к стенам; я — уже не Анна, а Айше, чужое имя на коже. Я мечтала о Стамбуле, но чай привёл меня в клетку. Иногда один ожог — и ты уже по ту сторону. *** Дождь бил по стеклу, будто хотел прорваться внутрь. В 10:03 на столе среди вчерашних чашек вспыхнул экран: «Прости, Аня, я не приеду». Мир треснул — тихо, как лопается фарфор: осколки в ладонях и тёплая пустота. Два билета на краю стола перестали быть обещанием. Я машинально смахнула с них крошки —...