Георгий Шатай

Мой пойнт в другом был. Возьмем, к примеру, Радищева. Написал он за актуальные проблемы (анонимно причем) – и читающая публика настолько возбудилась, что писатель едва избежал усекновения главы. Ибо «бунтовщик хуже Пугачева, разрушает покой общественный, умаляет должное ко властям уважение и стремится произвести в народе негодование противу начальников». 

Или пример совсем недавний – «Архипелаг ГУЛАГ». Казалось бы, просто малохудожественная окрошка из правды, домыслов и бреда – а ведь переписывали по ночам, карьерами рисковали, обсуждали на кухнях под водовку. Вы себе представляете, что бы такое сегодня нужно было написать, чтобы породить подобные общественные эффекты? Я – нет. Если старорежимный читатель стремился узнать, то нынешний – сделать вид, что знать не хочет. В лучшем случае, глянет одним глазом очередное мега-разоблачение от очередного запрещенного экстремиста, скорчит неопределенную гримасу и отойдет ко сну.

Пардонне-муа се каприсе д'анфан. Просто забываю периодически индивидуальные эстетические предпочтения.

Запреты, конечно, свое дело делают, но они не главное. Даже не уезжая ни в какие заграницы, нет особых сложностей с тем, чтобы опубликовать свою срывопокровную запрещенку для всеобщего доступа. Проблема в том, что никаких покровов ты особо не сорвешь и ничьи пердаки не запалишь. При нынешнем-то переизбытке информации, близком торжестве дип-фейков и почти полном параличе волевого компонента. 

Вот если написать про то, как двое пионеров чистят друг другу дымоходы - это будет порезонанснее любой остросоциалки. Радищев с Чернышевским точно поперхнутся от зависти.

200 лет назад широкой публики просто не было. Тот же Пушкин свой «Современник» в 600 экземплярах распечатал, из них 200 продал, 200 раздал, остальными печь топил. 

Хотя книжки всяких там ричардсонов, блюхеров и милордов глупых как будто все же были сильнее связаны с реальностью (точнее, с сеттингом «а ля реалите»). Просто потому, что сеттингов еще не наплодили столько. Но главная собака порылась, я думаю, в пресловутом «восстании масс». Ведь культура, брошенная в массы — это девка, брошенная в полк (если подпустить немного домотканого элитизма). И дело не в том, что массы тупые, а элитка – нет (хотя и в этом тоже). Просто у заебанного работой и бытом гражданина нет столько ресурса, чтобы напряженно морщить лоб над серьезными темами. 

автор перечитает и сам зацепится

Это так же сложно, как самому себя пощекотать.

Если я уберу «мою», у нас получится некая православная попадья Петронилла )) 

Неканоничное звучание убирается, конечно, простым закавычиванием последнего предложения (или нескольких). Но зачем указывать читателю кавычками, что здесь мысли персонажа, если других вариантов и быть не может? Автор ведь в тексте вообще выполняет роль ветоши и не отсвечивает. 

Вне зависимости от моего согласия или несогласия, всегда признателен за почву для размышлений.

Не то чтобы он прям «нужен» - в языках вообще ничего нужного нет. Просто один из инструментов языкового оркестра, в русском «оркестре» отсутствующий. Несколько дисциплинирует мышление, в некоторых случаях выполняет смыслоразличительную функцию (c вербальной экономией), ну и в юморе можно использовать. Точно также англоговорящему непонятно, на кой хрен в русском языке нужны падежные и глагольные окончания. В языке вообще много «функционально избыточного» (если это не язык программирования).

Цель тут только одна: следование своему эстетическому навигатору. Просто тянет писать именно так. Хотя можно попытаться рационализировать все это:

Незакавычивание (иногда) внутреннего голоса персонажа как бы размывает перегородку с авторской речью. Я, вслед за Роланом Бартом, считаю, что автора нужно умерщвлять в тексте по максимуму, чтобы не торчали его длинные уши. Пусть останется только текст, читатель и результат их реакции. 

Как пример: 

«До приметного дерева идти было недалеко, пару сотен шагов. Старый раскидистый вяз идеально подходил для свершения правосудия. Еще бы сеньорское кресло поставить под кроной и столы для дам. Даже вон петлю кто-то услужливо закрепил на толстой ветке. Или забыли снять после предыдущего висельника?» и т.д.

Абзац начинается как авторская речь и плавно переходит во внутренний голос Арно. Ну то есть я стараюсь, где это оправданно, снимать камеру с автора (стороннего наблюдателя) и говорить (описывать) из головы персонажа. Жаринов-старший считает, что это признак литературного мастерства – ну а я кто такой, чтобы с ним спорить ))

Как всегда, большой мерси. Опечатки исправил, насчет «чернильной темени небес» - замечание верное. С несколькими моментами условно не согласен:

Бретонец, не оборачиваясь, улыбнулся - получается, улыбку было видно со спины

Для меня "камера" висит не в глазах Арно, а на читателе (god-like vision). Правда, только что была прямая речь Арно, и это немного сбивает. Но я сознательно «осмотизирую» читательскую оптику и оптику персонажей. То же самое касается и следующего замечания:

"До приметного дерева идти было недалеко, пару сотен шагов..." - абзац начинается как будто авторской речью, потом переходит в мысли Арно, внешне никак не оформленные

Намеренно делаю «камеру» резко переключающейся из third-person view в first-person view. 

Насчет «исцарапанного сюрко» - жестко туплю. Если ветки и колючки оставили на нем многочисленные мелкие «царапины» (задиры, затяжки и т.д.) - каким словом это обозвать? Изодранное – слишком сильно, покоцанное – слишком смело )) Ну и, кстати, почему «одежда не может быть исцарапанной» (хотя согласен, что как-то «не звучит»)? Тем более что для средневекового человека одежда – это вторая кожа (как пишут историки).

По-моему, он был искренен в своем дуболомстве. А что поделаешь: «Капиталов» не читал, образование так себе, зато опыт практической работы большой (особенно по части интриг), отсюда презрение к теоретикам. Да и времени постоянно нет на эту теорию. Плюс падкий, как сорока, на все новое и блестящее. И шумный как пустая бочка. Если взять теоретический ум Маркса за 100, то Ленину я был дал 90, Сталину – 60, а Хрущеву – 20. Да там все поколение такое. Не было у них возможности по эмиграциям разъезжать да эмпириокритицизмами заниматься. 

С последним глупо спорить. 

Не уверен, что 1953 год был неудачным, а 1962 - суперудачным. Но если допустить, что это так – это лишь дополнительно играет против Хрущева. Как ты мог создать проблемы с продуктами в удачном 1962-м, если их не было в проблемном 1953?

Конечно, и при Сталине народ урбанизировался, находил лазейки. Но как будто этот процесс сдерживали, понимая, для нормальной работы экономики нужна определенная пропорция сельхозпроизводства к промпроизводству. Либерахнутые граждане называют это чуть ли не советским крепостным правом. Ну а Хрущев для них - великий Освободитель и Всем-Угодитель. Только потом вдруг нарисовались очереди за хлебом, Новочеркасск и закупки канадского зерна. И толпы шароебящихся по городам, которым срочно нужно придумывать какие-то занятия. Оно, конечно, не было большой проблемой (рыть каналы и возделивать целины коммунизм все-таки умеет), но внезапно выяснилось, что чтобы съесть ксок хлеба, его сначала нужно кому-то посадить. А когда на 10 ИТР-ов приходится один мужик (утрирую), хавчик по непонятной причине начинает дорожать и кончаться. На Кубе, кстати, во многом похожая ситуация. Полстраны с университетскими дипломами, а рыться в говне некому.

В 1914 году власти Австро-Венгрии арестовали Ленина по подозрению в шпионаже. Потом, через связи в с.-д. среде, Крупская написала Виктору Адлеру (что-то типа Зюганова, упрощая). В итоге отпустили, и в сентябре Ленин с женой и тещей уехал в Швейцарию. 

Почему его не интернировали? В Россию его не выслали, потому что был не иждивенец и пособий не требовал. Не интернировали в статусе военнопленного – подозреваю, потому, что он не был военнообязанным. Поэтому и в армии, кстати, не служил: как формально единственный кормилец. Ну и плюс австрийские товарищи подсуетились, помогли технично сделать ноги. С другой стороны, враг моего врага – поневоле друг. Вроде была телеграмма австрийского МВД: «По мнению доктора Адлера, Ульянов смог бы оказать большие услуги при настоящих условиях». Адепты стариковских писаний тут, разумеется, возбудят свой мозг и сделают далеко идущие выводы. Но в этом и искусство политэмигранта: нараздавать врагам авансов и кинуть их через бедро, в итоге выгнув свою линию. 

Не понял Вашей мысли. Если что, я именно этот источник и цитировал (Перфилова). Или Вы имеете в виду, что историк, комплиментарно настроенный к Ленину, изначально подлежит поражению в правах?

Бедолага

Во-первых, не 40-х, а 1953-го. Во-вторых, если руководитель долбоеб, то для него нет ничего невозможного. Если значительная часть продукта у тебя волшебным образом из госторговли перетекает на коммерческие рынки, если колхозникам становится выгодно кормить хлебом скотину, если ты бездумно раздал паспорта селянам «пиздуйте в город, вас там заждались в роли прислуги», ну и т.д. – тут-то и начинаются чудеса хрущевизма. Современная экономика – она ведь не столько про производство, сколько про доставку и дистрибуцию. И про то, сколько посредников-хрущей отожрется на плече доставки. 

Это не чудеса, а концептуальная фича советской экономики и ее основное отличие от капиталистической. Если производство айфона с каждым днем обходится все дешевле (НТР и проч.), значит, и цены на него должны пропорционально падать. Это, в общем-то, естественно. Правда, если в эту систему мы добавим банковский процент, туеву хучу коммерческих прокладок и рекламное наебалово, то естественное легким движением руки превращается в «чудесное».

То, что он по молодости околачивался около «троцкистов», троцкистом его не сделало. Просто из той породы деятелей, которым «некогда думать, копать надо». Энергичный долбоеб. 

По лютую ненависть советских офицеров к Хрущу я слышал лет с семи, наверное. Тупо мерзкое кидалово.

Вспомним также откол Китая и дрейф его в никсоновские объятия.

Как Вы наверняка слышали, в условиях плановой советской экономики сталинского периода удавалось не только избегать инфляции, но и планомерно снижать цены.

Выше я дал ссылку на статью из «Ленинки»: там картина прямо противоположная. Яйца, мясо, рыба и прочие колониальные товары замещались хлебом и картоплей. По все более высоким ценам.

Если не сложно, укажите источник Вашей таблички.

Вот, например, полезная статья со статистикой: https://cyberleninka.ru/article/n/prodovolstvennyy-krizis-v-sssr-v-seredine-50-h-pervoy-polovine-60-h-godov-xx-v/viewer Видим резкую просадка для 1962 г. относительно 1954 г. по качественным продуктам в рационе (заместились хлебом и картошкой). Ну и рост цен 1953-1962 гг.: хлеб + 60%, масло животное + 40%, рыба +100%, мясо + 90 %. Это вместо «было надо - и цены снижали».

Чудесатый, однако, график. Надеюсь, они там кубинский сахар не заплюсовали.

Графики по валу всегда имеет смысл смотреть вместе с графиками по демографии и росту цен.

Мои поисковики мне другое говорят. Пока что из вменяемого мне попалась только книга В.А.Перфилова «Жизнь Владимира Ильича Ленина». Вкратце оттуда:

Дедушка А.Д.Бланк прикупил в свое время имение в Кокушкино. Чистый доход на 1886 г.: 1010 руб. в год. После смерти А.Д.Бланка имение отошло пятью дочерям и внучке. Грубо говоря, матери Ленина привалило ажно 170 рупий в год. Для понимания: годовой доход Ильи Николаевича был порядка 3500 руб.

После смерти Ильи Николаевича мать пишет прошения о пенсии, указывая свое крайне бедственное положение (свое и шестерых детей). Ей назначают пожизненную пенсию в 600 рублей. 

Мини-ферма в Кокушкино была продана местному крестьянину в 1898 г. Об ту пору Ленин только начал профессионально революционерить и даже еще не эмигрировал ни разу.

Дальше цитирую В.А.Перфилова: «В годы эмиграции бюджет В.И.Ленина складывался из партийного жалованья, гонораров за выходившие книги и статьи, а также суммы, которые посылала мать. Как и остальные редакторы «Искры», Ленин получал в то время жалованье от партии. В дальнейшем он получал жалование как редактор большевистских изданий «Вперед», «Пролетарий», «Социал-демократ» и др., помесячное жалование как сотрудник ряда изданий, а том числе и газеты «Правда», а также гонорары от РСДРП(б) за публикацию статей в изданиях партии. Часть денег Владимир Ильич получал от своих родных. Например, в конце 1900 г. он получил от матери около 500 рублей, которые вместе с жалованием редактора «Искры» надолго обеспечивали ему жизнь в Мюнхене». При этом подобная сумма финпомощи от родных мелькает лишь однажды, в остальных случаях речь идет о 35-100 рублях.

Хотелось бы конкретики. Что за источник (денег и инфы)?

Насколько я знаю, Ленин в основном жил на «донаты и краудфандинг» (деньги партии), на журналистские гонорары, и иногда что-то там подкидывали родственники (35 рэ, 75 рэ, один раз даже 500 рэ). 

Про дворянство ерунду написал, сорри. В 16 лет его таки записали в дворянское сословие после смерти отца.

Насколько человек живет с продажи своего наемного труда, настолько он и пролетарий. «Осознавать и вести классовую борьбу» - это акциденция, а не субстанция. Иначе говоря, факультативный признак. Термин «пролетарий» - он про экономическую роль, а не про пассионарность и самораспятие на кресте. 

Отдельно непонятно, с какого перепугу тут Ленин и почему он обязательно должен был быть пролетарием (которым он, кстати, был). К слову, Кокушкино было не поместьем, а имением, и продали его в 1889 году. Поэтому помещиком Ленин никогда не был, а доход с имения (частичный) имел довольно ограниченный период времени. Был ли он дворянином? Вроде там была какая-та процедура «вступления в потомственное дворянство», на которую он, кажется, забил. Ибо к тому времени бамажка о дворянстве, без поместий и прочих элементов сладкой жизни, уже ценилась не сильно дороже пипифакса. 

В самую ёлку

Есть такая буква

То ли зрение садится, то ли выхожу на новый уровень абстракции: если слово внешне на себя похоже, то на буквы внутри внимания не обращаем. Ибо не имеет занчения, в кокам пряокде рсапожолены бкувы в солве, галвоне, чтобы преавя и пслоендяя бквуы блыи на мсете.

Благодарю за замечания. Поправил. 

С защитой от копирования – это я не сошел с ума, просто забыл снять дефолтную галочку.

С «продуктами», конечно, зевнул знатно. Картошка и продукты – два моих любимых киндермата.

«Три для шатался» – здесь не понял, что не так.

Насчет «яркого солнечного света»: понятно (мне), что темнота была внутри башни, а яркий свет в следующем предложении – когда вывели наружу (типа резкая смена и контраст). Но пока не придумал, как это лучше переделать. 

«Первоисточники — свидетельства из первых рук, сделанные очевидцами события». В случае с русскими летописями мы имеем списки 14-16 веков, списанные с исходника 12 века. Был ли тот исходный документ первоисточником? С учетом того, что от описываемых событий его отделяет порядка 250 лет.

А главное: не нужно думать, что летописец творил науку историю, из кожи вон лезя, чтобы незнакомый ему смерд 21 века узнал-таки, как оно все было на самом деле. Летописец – это транспонированная во времени смесь Мединского, Дугина и Суркова. Который сочинял программный политический документ, призванный объяснить подрастающим княжичам, что они не вчерашние дикобразы, только что с деревьев слезшие, а звенья в цепи золотой божественного Провидения, в одном ряду с Моисеем, Цезарем, Августом и прочими славными парнями. И что их обычай – единственно верный и правильный, а всех этих окрестных кривичей-дреговичей нужно срочно опиздюлить с целью последующего регулярного ошкуривания. «И сбылось все это, ибо не по своей воле говорили они, но по Божьей воле». 

При таком градусе срывания покровов крайне уместны были бы точные цитаты с указанием источника (по возможности, онлайнового). А также его краткая характеристика: когда писался, где и под чей заказ.

За неимением всех этих мастхевов, почитаем пока классику жанра – ПВЛ: 

«Такоже и тѣ же словѣне, пришедше, сѣдоша по Днепру и наркошася поляне [автор ПВЛ явно был лютый беларус, в начале 12 века], а друзии деревляне, зане сѣдоша в лѣсѣхъ, а друзии сѣдоша межи Припѣтью и Двиною и наркошася дреговичи, и инии сѣдоша на Двинѣ и нарекошася полочане, рѣчькы ради, яже втечеть въ Двину, именемь Полота, от сея прозвашася полочанѣ». 

«Поляномъ же живущим о собѣ по горамъ симъ, и бѣ путь из Варягъ въ Грѣкы, и изъ Грѣкъ по Днепру [...]»

«И быша 3 брата: а единому имя Кий, а другому Щекъ, а третьему Хоривъ, и сестра ихъ Лыбѣдь. [...] Створиша городокъ во имя брата ихъ старѣйшаго и наркоша и́ Киевъ. И бяше около города лѣсъ и боръ великъ, и бяху ловяще звѣрь, бяхуть бо мудрѣ и смыслени, и нарицахуся поляне, от нихъ же суть поляне — кияне и до сего дни.» 

А теперь в переводе: «А этот Кий княжил в роде своем, и когда ходил он к цесарю, <какому> — не знаем, но только то знаем, что, как говорят, великих почестей удостоился тогда от цесаря, какого — не знаю, к которому он приходил. Когда же возвращался, пришел он к Дунаю, и облюбовал место, и срубил городок небольшой, и хотел сесть в нем со своим родом, да не дали ему живущие окрест; так и доныне называют придунайские жители городище то — Киевец. Кий же, вернувшись в свой город Киев, тут и окончил жизнь свою».

Т.е. даже если принимать все слова летописи за чистую монету (особенно во вставках про апостола Андрея это нужно делать), то полулегендарный Кий этих городков насрубал – вагон и маленькую тележку. Поэтому вполне возможно, что и в Полотьской земле какой-то частокол замастырил.

Я разделяю мнение одного неглупого человека, что лицо состоит из глаз и незначительных нюансов. Поэтому искать красивые лица в скульптурах можно только с очень сильным мелкоскопом. Древние их хотя бы размалевывали. Если отринуть культурный группенцванг, то лица в морге так-то посимпатичнее будут. Скульптуры в основном из-за телесной красоты отливали/высекали, а не из-за жутких мраморных бельм.

Живопись (и фото) – дело другое. Там весь секрет в том, чтобы создать в статике иллюзию динамики. Мона Лиза и далее по списку. Если такие оптические рисунки-обманки: когда смотришь, начинает казаться, что он двигается как гифка. Что-то подобное и в живописи, только более осмысленное.

Вообще, у меня есть целая коллекция чудо-рецептов, в том числе от чумы: лечение анусами черных петухов, вдыхание говняных паров, ношение на шее мешочка с калом и т.д. Но я стараюсь ими не злоупотреблять в тексте. Наоборот, если я когда-нибудь допишу всю эту санту-барбару, то некоторые чушеобразные вещи предстанут в несколько ином свете. Ну, например, в прологе упоминается легенда тангутов о белом черве из недр земли, который однажды выберется на поверхность и т.д. Если представлять себе все это дело в духе фильма «Дрожь земли», то, конечно, чушь. Если же посмотреть под тем углом, что Yersinia pestis – в каком-то смысле червь белого цвета, который на спинах грызунов выбрался из недр земли и т.д., то вроде не такая уже и чушь.

Спасибо. Все равно, конечно, с некоторой адаптацией под современный язык и дискурс. 

Красота (физиономий) – она в каком-то смысле противоестественна. Природа неспроста постоянно пляшет вокруг «правильных черт». Рекомбинирует, ищет варианты на всякий пожарный. Да и искуственный отбор меняет понятия о красоте едва ли не каждые 20-30 лет. Для меня красота лица – она всегда в динамике. В статике это всего лишь очередная хлеборезка из 10 млрд. Может, даже уродливая, по типу Челентано или Бельмондо. 

Меня такие пугают. По-моему, от них только один шаг до резиновой женщины. Я лично больше придерженец философии ваби-саби.

Она уже шесть лет как, кхм, очень сильно немолода.

Этот пример того, как нейронка подстраивается под хотелки своей целевой аудитории. То, о чем я писал ниже. «Вы хочите слащавых фентезийных ёбл? Их есть у меня».

Не знаю, у меня все загружается. Там не ру, там ком. Да и сайтов таких наверняка не один десяток. Вот первый попавшийся портрет несуществующей женщины: 

Нейросеть всего лишь хочет угодить клиенту. Если к ней обращаются малолетки, знакомые с женскими лицами в основном по хентаю, то и результат она будет выдавать соответствующий (ожиданиям). Хотя на самом деле уже года три как научилась делать фото, неотличимые от реальных. Например: https://this-person-does-not-exist.com/ru?ref=vc.ru

С таким режимом публикации что-то запомнить - уже достижение (и мое, и читателя). Иногда поглядываю "Шоу памяти Азамата Мусагалиева", вот уж где стыд так стыд: три минуты назад я пропустил информацию через сознание, даже попытался записать на "хард" - и все равно как кошка языком слизала. Память как у рыбки гуппи.

Вдогон еще: в источниках зафиксировано имя «Нелькен», просто я его «русифицировал» немного. Не до «Нелька», правда, чтобы не примешивать сюда Нелли.

Если у умалишенного не было родственников, готовых выполнять роль собеса, то его сажали в некое подобие конуры за городской стеной, где время от времени кормили всякими отбросами. 

По немецкому у меня ажно целый диплом, а в латышском, увы, познания ограничиваются дзинтарсом и лабдиеном.

Спасибо, буду ждать. Любые критические соображение от Вас также приветствуются. 

Пока думал, как ответить на Ваш вопрос, наклюнулось несколько сюжетных ходов. За что Вам признателен.

Исторических сведений о культистах в черных повязках у меня пока нет. Бернар Ги и Жак Фурнье вроде ни о чем таком не сообщали. Но они и жили чуть раньше.

От Корнелия. Еще Nelke на немецком «гвоздика». При чем тут немецкий, если она валлонка – ответить затруднюсь.

Мистика – да, тянет меня в эту сторону. Точнее, в «средневековый мир воображаемого», по Ле Гоффу. Современная картина мира рационального человека почти лишена чудесного и нереального. Невозможно поплыть в Америку и по пути наткнуться на новый континент. Mundus как будто senescit.

Видимо, это все-таки было ложное воспоминание, эффект Манделы, в простонародье известный как отъезд кукухи.

Так и было, спасибо.