«Семеро смелых»: форма мимо замысла

Отзыв на рассказ «Семеро смелых» автора Шибанутый Очкозавр. Эта, значица, всё, что ниже, суть наше (+Чингиз, +Мария) личное опиньён и означенный уважаемый завр волен и писать так, как ему заблагорассудится, и не учитывать никаких замечаний ни от кого никогда. Нес па, товарищи? Мы вот, например, не учитываем, и живём себе вообще прекрасно. Чего всем и советуем.

«Семеро смелых»

Точно можно сказать одно: есть вещи, о которых пунктиром и нельзя, и не получится. Предложенный рассказ — каша из фактов, чисел и «информаций к размышлению». Семь заявленных героев, ни один из которых в силу этой пунктирности не запоминается. Автор хотел вместить в рассказ целую войну — и, разумеется, у него это не получилось. 

Форма не соответствует замыслу — который, конечно же, грандиозен. Тем больше вызывает недоумение избранная автором реализация. Мы, конечно, тоже читаем книги не такими, какие они есть, а такими, какими они могут быть, но не до такой же степени, чтобы разглядеть «Тихий Дон» за «Мишкиной кашей». 

Язык рассказа — скверный, школярский; очень сильно проседает в описаниях конкретного действия. Есть моменты, в которые просто не веришь. Например.

«Поручик Метельский, что остался добровольцем прикрывать отход остатков польского гарнизона, а потом сумел укрыться в городе у одной добросердечной и очень смелой пани, прицелился из своего «манлихера» в проезжающий грузовик.

Настоящие патриоты всегда помогут: смельчака и в лес выведут, и оружие ему достанут. 

Поручик плавно нажал на спуск.

Краснопузый со странными — немецкими  чертами лица смешно взмахнул руками и вывалился из кузова, зарывшись мертвым лицом в дорожную грязь.

Одним большевиком меньше.

Грузовик резко затормозил, бойцы посыпались из кузова на землю.

Стрелок медленно отползал в сторону реки: «Нет, не будет захватчикам покоя на землях Речи Посполитой. Не будет!»

Через пять дней отряд партизан во главе с Тадеушем Метельским будет выдан Красной Армии просоветски настроенными белорусскими крестьянами, к которым поляки обратятся в поисках провианта». 

Кошмарное первое предложение, куда вбито всё, что только можно. Это мы так энергично вводим читателя в контекст? Непонятно, из чего стреляет поручик. «Манлихер» может быть и винтовкой, а в «Как закалялась сталь» упоминается и пистолет «манлихер». Прицелился в грузовик — через абзац станет ясно, что все таки не в грузовик, а в того, кто сидел в кузове грузовика. Грузовик едет, поскольку он потом тормозит. Поручик успевает разглядеть бойцов в кузове, и даже определить, что один из них похож на немца. Неуловимо плохое «вывалился из кузова, зарывшись мертвым лицом в дорожную грязь». Чтобы убитому выпасть из грузовика, ему надо ехать стоя и возле борта. Внезапно в кадре появляется река. Затем, также внезапно, станет ясно, что поручик не один — у него целый отряд.

Дальше:

«Чатлах! Пуля угодила Ваграму в грудь. Он рухнул на землю. Краснофлотцы бежали  дальше, вперед, в атаку. Подбирать раненых — не время.

Из кустов поднялась фигура с винтовкой в руках.

Не «мосинка», а чехословацкая Vz.24. И форма на человеке чужая.

Значит иранец. Враг. 

Сил подняться не было. 

Человек приближался, наставив на Ваграма штык. 

Умирать вот так не хотелось. Поднять руки? Никогда!»

Что это за «чатлах» такое? В слове два слога, слово обозначает звук, значит пуля — что? вошла в тело в два приема?
Оставим на совести автора то, что раненого бросили на поле боя. Допустим. Бывает и не такое. Дальше в кадре внезапно (помните, как было с рекой? автор любит удивлять внезапными деталями пейзажа) появляются кусты. И Ваграм сначала определяет (автор дает именно такую последовательность), что фигура (прости господи) вооружена чехословацкой винтовкой, а потом — что на нём чужая форма.  

В целом какая-то надуманная ситуация: оружие поднять сил нет, а на манипуляции с гранатой их хватает. Но тоже допустим. Дальше.

«Овладеть рубежом «высота 255.6 – высота 238.6», держаться до прибытия пехоты. Таков был приказ. Хочешь-не хочешь, можешь-не можешь – выполняй. Хотелось спросить: «Как же мы без прикрытия пехоты?» Хотелось орать: «Нельзя же без рекогносцировки!» 

В 1943 году. Танки без пехоты. Думаем, хватит.

***

Мы не знаем, что это, но это точно не рассказ. Сценарий школьного проекта для портфолио? Микро-проект для музея WWII? Плохой пост для пикабу или фишки-нет? Выступление для классного часа, если бы дело было лет тридцать назад — и то если хорошенько сократить? Если уж так хотелось впихнуть всех семерых и всю войну в именно в рассказ, почитайте Х. Борхеса, рассказ «Приближение к Альмутасиму». Это, к примеру, мог быть рассказ-эссе о романе, о кино, о сериале (понятное дело, несуществующих). Также это можно было сделать синопсисом или тритментом для псевдозаявки на полный метр. Есть и другие способы охватить масштаб и исправить (или оправдать) язык. Для этого требуется то же, что и всегда: читать много, читать хорошее, читать с умом.