Два окна...

... И два Евгения.
«Евгений Онегин» 1825 год:

…А Петербург неугомонный
Уж барабаном пробужден.
Встает купец, идет разносчик,
На биржу тянется извозчик,
С кувшином охтенка спешит,
Под ней снег утренний хрустит.
Проснулся утра шум приятный.
Открыты ставни; трубный дым
Столбом восходит голубым,
И хлебник, немец аккуратный,
В бумажном колпаке, не раз
Уж отворял свой васисдас.

Справка: Васисда́с (устаревшее, от нем. Was ist das? – «что это такое?» через фр. vasistas – «форточка») – окно в стене магазина, с открывающейся створкой или решёткой, предназначенное для продаж. С этим смыслом связано также шутливое прозвище немца в Российской империи, занимающегося торговлей.

Такое окно открывает читателю автор-рассказчик романа «Евгений Онегин». Маленькое, зарешоченное от кражи, грабежа и битья морды аккуратному немцу, торговцу-вопрошателю: «что это такое к нам суётся?»

За хлебами. Ведь немец – хлебник.

«Медный всадник», 1833 год:

Природой здесь нам суждено / В Европу прорубить окно, / Ногою твердой стать при море. / Сюда по новым им волнам / Все флаги в гости будут к нам, / И запируем на просторе…

«Запируем» – это Пётр Алексеевич Романов Первый Великий.

***
Наличен анахронистский перевёртыш: «васисдас» Пушкин выставил в 1825-м, «окно» рубил в 1833-м; исторически первое было вторым, второе первым. Помнил ли умница Пушкин, рубя Петром окно в Европу, о том, чем это окно вывернулось и чем было уже показано?
Наверное, помнил.

Пир не случился. Простор не открылся. Осталась глухая клеть, изба-глаголь с темнотами глухой дыры на задний двор, в скотные пристройки Азии. Вместо дворцовой, в пол выстекленной фасадности ризалита хлопнул камерный волчок-васисдас. Осталось безумие как люк в подрывной подпол «маленького» русского человека. Параша русская – мечта "житейского прогресса" (Ф,Тютчев), погибла: труп на волнах.

Догадывался ли нашевсёлый, что «пугачёвничает», давая две столь противные одна другой картинки, одна из которых стала со временем великой Русской расхожестью, штампом позднейших, в последнее наше время в том числе, духоподъёмностей?

Странным было бы, без достаточных на то оснований, отметать как негодное.
Умышленно ли Пушкин завернул обратную перспективу проёма как ткнул селёдочной (немецко-голландской) харей в морду современникам?

Вероятно, так.

Для чего он так сделал, на чём могло быть основано этакое ещё хитромудрое действие? И для чего торжество Петра омрачено мятежом Евгения против «строителя чудного», чрез монумент, чрез своего рода статую Командора, чью роль в этом тексте надёжно исполнил Медный всадник?..

Наконец, не случай, бог-изобретатель ли правит бал в этом, дураком выгляденном противоставлении и противостоянии разномасштабных «откровений»?

Бог знает, но и весьма сомнительно.

***
Но хорошо и помнить, что все свои пиры на европейском просторе – победоносные, триумфальные пиры Россия чудесным образом проиграла.

При Петре Великом, при Павле-«Гамлете», при Екатерине Великой, при Александре-триумфаторе, при Николае Павловиче строгом, при Александрах Освободителе и Третьем, при Николае Последнем, при Ленине и Троцком, при Сталине… при Горбачёве…

Недавний великий поход за «Европу от Лиссабона до Владивостока»…

Не по мне – по факту обречон. Он уже сдулся и не возродится и при новом поколении хозяев Европы и властителей наших.

Полнота Последнего Рима, вместе с проливами, островами и Гробом недостижима.

…
Такое вот Окно, такой васисдас.

Камни – хлебами, хлебы – камнями.

Такой Пушкин.

Такой, если угодно и если не угодно, двойник-гнойник – русская вера в Бога и русская вера в Справедливость.