Расколъ, часть 6: отъ суда до суда.

Какъ убыли къ Патрiархамъ противники Никона - сказано уже было. Но какъ же дѣйствовали его сторонники - въ томъ числѣ, иностранные? Среди нихъ имѣлось достаточно грековъ, еще при отправкѣ царскихъ пословъ въ январѣ 1663 года начавшихъ писать въ Константинополь письма совершенно оригинальнаго содержанiя.

Знатнейшимъ православнымъ семействамъ Константинополя по большому секрету сообщалось, что Никонъ — великiй филэллинъ, буквально второй Iоаннъ Златоустъ. Что на Руси ненавидятъ Никона, такого мудраго, такого боговдохновеннаго, такого великаго, только бояре, погрязшiе въ ереси папизма — тогда какъ Царь его очень цѣнитъ, но изъ-за происковъ еретиковъ вынужденъ ходить къ нему на беседы тайкомъ, глубокой ночью (да, "хорошiй царь - плохiе бояре" - не чисто россiйская тѣма). Такъ же сообщалось, что всѣ грамоты къ Патрiархамъ съ просьбой суда надъ Никономъ — поддѣльныя, состряпанныя на коленкѣ боярами въ сговорѣ съ папистами. И что Патрiарховъ безбожные еретики собираются... подкупить! Называлась даже сумма — по 8 тысяч золотомъ на каждого.

Общественность возбуждалась неоднократно. Какъ же, святоотеческая вѣра въ опасности! Въ къ какой-то моментъ къ Патрiарху Дiонисiю даже пришла делегацiя уважаемыхъ гражданъ города — съ упрекомъ «какъ дешево ты продался — за 8 тысячъ!» Послѣ чего делегаты прямо и недвусмылсенно предложили внести 15 тысячъ звонкой монетой на поддержанiе и сохраненiе святоотеческой вѣры.

Когда подкупъ не удался, сторонники Никона въ Константинополѣ предприняли череду покушенiй на московскихъ делегатовъ — включая, разумѣется, главу делегацiи дьяка Мелентiя. Такъ прошелъ почти цѣлый годъ.

Въ январѣ 1664 года въ Константинополѣ завершили составленiе формального отвѣта Патрiарховъ Константинопольскаго и Iерусалимскаго - томоса. Два списка направили къ двумъ недостающимъ Патрiархамъ — Александрiйскому и Антиохiйскому — и получили подписанныя копiи въ февралѣ.

Немедленно по получении завѣренныхъ копiй московская делегацiя отправилась въ обратный путь, но ихъ постоянно задѣрживали по различнымъ причинамъ, такъ что до марта дальше Яссъ делегаты не провинулись. Этимъ вновь воспользовались сторонники Никона.

22 марта въ Путивль прибылъ гонецъ, представившiйся Афанасiемъ, племянникомъ Дiонисiя, Патрiарха Константинопольского, и сообщилъ, что имѣетъ безотлагательное дѣло къ Государю. Конкретику давать гонецъ отказывался, ссылаясь на важность и секретность, такъ что его побыстрѣе переправили въ Москву, въ Посольскiй Приказъ. Но и тамъ гонецъ отказывался говорить, стоя на своемъ — дѣло, молъ, такой важности, что открыть его можно лишь самому Царю! Такъ Афанасiй добился аудiенцiи у Алексея Михайловича, гдѣ:

...произнес: «Меня прислали Цареградский патриарх и весь Собор и велели сказать: как Господь пришел к ученикам Своим, дверем затворенным, и сказал: «Мир вам», так и я от имени Цареградского патриарха и всего Собора говорю тебе, государь: примирись с Никоном патриархом и призови его на престол по-прежнему».

Государь усомнился, потому что у Афанасия не было никакой грамоты от патриарха, и спросил: «А знаешь ли ты о посольстве Мелетия?»

«Знаю, – отвечал Афанасий, – но Мелетия патриархи не приняли и твоих грамот и милостыни не взяли».

«Как же это так? Мелетий писал мне совсем иное», – возразил царь.

Истранного гонца посадили до поры до времени под арестъ.

Въ маѣ, аккуратъ въ день Пятидесятницы, вернулась делегацiя — съ томосомъ. И въ арестованномъ гонцѣделегаты быстро опознали Иконiйскаго митрополита, извѣстнаго въ Грецiи сторонника Никона.

Полученiеже томоса — или, какъ еще говорили, грамоты — вызвало бурную радость. Всѣотвѣты на всѣ вопросывъ ней были таковы, что созываемому Собору оставалось только принять ихъ къ исполненiю.

Казалось бы, вопросъ закрытъ?

Какъ бы не такъ.

Все дѣло сорвалъ Афанасiй, доставленный на Соборъ какъ разоблаченный агентъ. По предъявленiи обвиненiй онъ заявилъ, что дѣйствительно является митрополитомъ Иконiйскимъ, что ложно выдавалъ себя за племянника Дiонисiя — но тутъ же добавилъ, что дѣлалъ это изъ благихъ цѣлей!

На Соборѣ Афанасiй повторилъ все, что говорилъ Царю въ апрелѣ: делегацiю Мелетiя-де въ Константинополѣ не принимали, а всѣ делегаты, заявляющiе объ обратномъ — лжецы и обманщики. Всѣихъ документы — подделки, въ том числѣ и томосъ; подписи Патрiарховъ на немъ — тоже поддѣльныя. Всѣ эти делегаты — агенты Папы Римскаго, кто явный, кто тайный, а их цѣль — осквернить православную вѣру.

И все, Соборъ всталъ.

Провести графологическую экспертизу подписей Патрiарховъ возможности просто не было. На словахъ Паисiй Газскiй свидѣтельствовалъ о подлинности подписи Патрiарха Антиохiйскаго, а Косьма Амасiйскiй свидѣтельствовалъ о подлинности подписи Патрiарха Iерусалимскаго — но оба свидѣтеля были участниками делегацiи, и вѣрить имъ Афанасiй рѣшительно отказывался какъ лицамъ заинтересованнымъ. Даже когда на Афанасiя оказали давленiе и тотъ согласился съ мненiями Паисiя и Косьмы, а такъ же признался, что не является поддѣльной подпись Вселенскаго Патрiарха, оставалась послѣдняя сомнительная подпись — подпись Патрiарха Александрiйскаго. А въ пользу ея подлинности свидѣтелей уже не нашлось.

Пришлось высылать делегатовъ повторно — чтобы упрашивать Патрiарховъ прибыть лично, во избѣжанiе всякихъ сомненiй.

При обсужденiи деталей произошло одно малозамѣтное, но очень важное событiе: смѣна Мѣстоблюстителя Престола. Говорили, что нынешнiй Мѣстоблюститель, Питиримъ Крутицкiй, имѣетъ славу слишкомъ уж яраго противника Никона, каковая слава играетъ на руку сторонникамъ Никона, позволяя выставлять послѣдняго жертвой гоненiй. Для успѣха дѣла надо-де назначить Мѣстоблюстителемъ болѣе умѣреннаго человѣка... Что жъ, Питирима Крутицкаго ушли съ должности 06 августа, на нее возвели Iону Ростовскаго. И до времени все забылось.

Составъ новой делегацiи былъ ровно тотъ же, что и въ прошлый разъ; Москву она покинула въ сентябрѣ. Однако продвиженiе ихъ было остановлено въ Кiевѣ — на дорогахъ обнаруживались отряды лихихъ людей, цѣленаправленно выискивавшихъ делегатовъ. Продвигаться далѣе безъ риска было невозможно почти два месяца, и лишь въ началѣ декабря делегацiя покинула Малороссiю.

На такомъ фонѣ Никону оставалось одно: пойти ва-банкъ.

Въ ночь съ 17 на 18 декабря, на Недѣлю св. Отецъ (воскресенье перед Рождеством Христовым), къ Никитскимъ воротамъ Москвы прибылъ поѣздъ изъпримѣрно десятка саней съ сидевшими на нихъ людьми и 5-6 верховыхъ. Караулу они объявили, что прибыли изъ Савина монастыря по приказу Государя, и был пропущены. То же самое они повторили у Смоленскихъ воротъ, у Троицкихъ воротъ и у Отвордной башни, после чего немедленно подъѣхали къ Успенскому Собору.

Разумѣется, поѣздъ былъ не изъ Савина монастыря, а изъ Новоiерусалимскаго, и былъ въ немъ Никонъ сотоварищи.

Въ Успенскомъ Соборѣ еще служили заутреню, и ровно въ это время через сѣверные врата въ Соборъ повалила «напролом, с великим бесстрашием» толпа «людей в служилом платье». За боевиками шли старцы, за ними нѣсколько человѣкъ несло здоровенный крестъ, а уж за крестомъ шелъ и самъ Никонъ. Службу остановили; принесенный крест поставили у Спасова образа, Никонъ взошелъ на пустовавшее Патрiаршiе мѣсто, взялъ бывшiй тамъ посохъ святителя Петра и началъ раздавать указанiя изумленной публикѣ.

Помолоившись передъ всѣми иконами и поклонившись всѣмъ мощамъ, Никонъ велелъ позвать къ себе Мѣстоблюстителя Престола — чтобы тотъ принялъ благословенiе. Патрiархъ-де вернулся, хватитъ ломать комедiю, давайте радоваться!

Будь Мѣстоблюстителемъ «непримиримый» Питиримъ, трюкъ бы не сыгралъ; но «умѣренный» Iона испугался натиска, дрогнулъ, да и пошелъ къ Никону принимать Патрiаршее благословенiе. Ну а глядя на это, дрогнули и многiе сомневающiеся изъ числа клира — и, одинъ за однимъ, тоже пошли подъ Никоново благословенiе. Признавая его, тѣмъ самымъ, дѣйствующимъ Патрiархомъ. Узнавъ про это, смутился и народъ на площади… И не прошло и часа, какъ Никонъ приказалъ своему ключарю идти къ Царю — извѣстить о своемъ возвращенiи на Патрiаршество и звать на совмѣстную торжественную молитву по такому поводу.

Алексея Михайловича никоновы посланцы нашли въ его домашней церкви, на территорiи Кремля, и прямо съ порога сообщили все, что имъ было приказано: Патрiархъ-де вернулся, давай забудемъ всѣ ссоры, да заживемъ какъ прежде.

Обычно спокойный Алексей Михайловичъ отъ такой наглости натурально сорвался. Были крики, призывы имени Божiяго, экстренный созывъ всѣхъ и вся… На нѣсколько часовъ Кремлсь перешелъ въ режимъ ЧС.

Къ Никону, разумѣется, Царь не пошелъ — не могъ признать его за равнаго, не могъ поставить себя съ нимъ на одинъ уровень. Переговоры было рѣшено вести через делегацiю бояръ и митрополитовъ, каковая курсировала от Успенскаго Собора въ Кремль и обратно.

На всѣ упреки и обвиненiя Никонъ отвѣчалъ просто:

«Сошел я с престола, никем не гонимый, и пришел ныне на свой престол, никем не званный, чтобы великий государь кровь утолил и мир учинил; от суда же Вселенских патриархов я не бегаю, а пришел на свой престол по бывшему мне явлению»

Тутъ же было дано и описанiе «явленiя»: Никону было-де виденiе, въ которомъ «стоятъ одни усопшiе святители и священники по сторонамъ, грѣ гробы митрополитовъ и Патрiарховъ». И всѣ покойные при видѣ Никона встаютъ из гробовъ — и подписываютъ хартiю на возвращенiе его, Никона, на Патрiаршiй Престолъ! Разве могъ онъ, Никонъ, ослушаться столь явнаго посланiя свыше? Конечно, онъ немедленно отправился въ Москву и занялъ Патрiаршее мѣсто. Это не наглость — это воля Божiя!

Такого стерпеть уже никто не могъ.

Митрополиты единогласно постановили, что если подобное виденiе и было Никону, то явился ему не Ангелъ Господень, а аггелъ Сатаны. И немедленно передали:

...ты, патриарх, из соборной церкви поезжай в Воскресенский монастырь по-прежнему да поспеши до восхода солнца, чтобы не случилось потом чего неприятного.

Никонъ изъ храма буквально бѣжалъ — но не изъ страха за жизнь (кто бы посмѣлъ!), а увозя посохъ Павла. Да, взядъ — и выкралъ священную реликвiю. Вотъ такъ просто.

За Никономъ - что оставалось дѣлать! - послали натуральную погоню, перехватившую его поѣздъ у Чернева. Но, какъ можно догадаться, и теперь Никона не осмѣлились арестовать. Посланцы осуждали его, взывали къ совести, грозили Божiей карой, не давали сбѣжать дальше — и все.

А Никонъ тутъ же перемѣнилъ линiю защиты: оказывается, въ Москву онъ поехалъ не самъ по себе и даже не из-за виденiя, какъ говорилъ буквально нѣскоько часовъ назадъ, а «по приглашенiю». Кто его пригласилъ — Никонъ, конечно, гонцамъ не скажетъ, эта новость только для Царскихъ ушей. Такъ что пущай Алексей Михайловичъ бросаетъ все да едетъ къ нему побыстрѣе! Кстати, суда Патрiарховъ Никонъ не боится, но на всякiй случай готовъ просить Царя отказаться отъ этой затеи — даже «челомъ бить» готовъ! А если нового Патрiарха изберутъ вмѣсто Никона — такъ онъ ничуть и не противъ даже! При одном только условiии: чтобы новый Патрiархъ надъ нимъ, Никономъ, «никакой власти не имелъ, но почитал как брата». Поглядите, гонцы, какова готовность къ сотрудничеству! Зовите Царя, все обсудимъ хоть здѣсь!Только вотъ посоха Никонъ все равно не отдастъ — Патрiарха-то нѣтъ, вотъ и отдавать некому.

Такъ, въ препиранiяхъ, прошелъ день.

Только подъ вечеръ гонцы добились отъ Никона согласiя на возвращенiе посоха и раскрытiя, кто же его «пригласилъ» въ Москву. Согласились передать Царю всѣ мыслимыя и немыслимыя просьбы Никона въ письменномъ видѣ — и незамедлительно повернули назадъ.

Какъ оказалось, «приглашенiя» Никону вернуться дѣйствительно были! Причемъ — отъ имени Царя, Царицы и даже ихъ детей! Алексей Михайловичъ былъ, мягко говоря, пораженъ — кто же это осмѣлился поддѣлать письма отъ его, царскаго, имени?! Да еще присовокупить письма отъ его жены и его детей?!

Слѣдствiе сработало быстро: писуномъ оказался бояринъ Никита Алексеевичъ Зюзинъ, уже извѣстный своей преданностью Никону информаторъи связной. Раскрыта была цѣлая сѣть соучастниковъ — все же, въ одиночку подделывать письма от Царской семьи никто не осмѣливался.

Допросышли долго — с конца декабря до середины января новаго, 1665, года. Подъ слѣдствiе пошли буквально всѣ —отъ стрельцовъ у воротъ, черезъ которыя поѣздъ Никона проникъ въ Москву, до участниковъ службы въ Успенскомъ Соборѣ.Надо, однако, замѣтить: непосредственно пытали только боярина Зюзина и нѣсколькихъ его ближайшихъ соучастникоъ изъ числа свѣтскихъ лицъ. Авторитетъ священства былъ так высокъ, что пытать ихъ никому даже не пришло въ голову, и по итогу никто — вплоть до Iоны! — не получилъ ничего внутрицерковного суда.

По раскрытiи заговорщиковъ Алексей Михайловичъ такъ обрадовался, что… направилъ къ Никону делегатовъ съ предложениемъ о сотрудничествѣ. Разъ Никонъ просилъ Государя отказаться отъ созыва суда четырехъ Патрiарховъ въ обмѣнъ на сдачу подѣльников и согласiе принять новаго Патрiарха Московскаго и Всея Руси — то Царь согласенъ на всѣусловiя. И вотъ уже 14 января было получено отвѣтное посланiе Никона, гдѣ въ 32 главахъ перечислялись условiя «досудебнаго соглашенiя». Упрощенно они состояли въ томъ, что:

1. Никонъ отказывается именоваться Патрiархомъ Всея Руси немедленно, съ 14 января, соглашаясь быть впредь просто Патрiархомъ. Когда изберутъ нового Патрiарха Всея Руси, Никонъ будетъ при немъ сослужителемъ и какъ бы младшимъ братомъ.
2. Никонъ просилъ оставить за нимъ все 3 его монастыря. Причемъ вмѣстѣ со всѣми приписанными къ нимъ землями, вотчинами и промыслами! И еще приписать немного сверху — исключительно пустыхъ, необжитыхъ, земель поблизости отъ указанныхъ монастырей. А на сладкое — выдѣлять еще ему ежегодно из Патрiаршiей казны денегъ на содержанiе.
3. Никонъ просилъ оставить его владенiя подконтрольными только ему одному — такъ, чтобы даже новый Патрiархъ Всея Руси не мог вмѣшиваться въ его, Никона, дѣла. Не говоря ужъ о митрополитахъ, архиереяхъ и прочихъ священникахъ.
4. Никонъ готовъ простить всѣхъ, кто его обижалъ на предыдущихъ Соборахъ — если они дружно покаются и попросятъ прощенiя. Послѣ этого онъ обязуется, хоть это ему и не просто, молиться за стольный градъ Москву, гдѣ его такъ оплевывали и обижали - «чтобы не быть ей осужденною более Содома и Гоморры».
5. Так же часть сторонниковъ Никона предлагалось помиловать, а часть противниковъ — судить по представленнымъ въ томъ же письмѣ обвиненiямъ.

Желающiе могутъ ненадолго вернуться къ началу этого блога и узнать, насколько эти требованiя отличались отъ исходныхъ требованiй Никона и насколько — от томоса Патрiарховъ, заочно осуждавшихъ Никона.

Теперь вопросъ: угадайте, какъ отреагировалъ на это Алексей Михайловичъ?

Царь, оправдывая прозвище «Тишайшiй», согласился — вѣдь теперь можно не звать въ Москву четверыхъ Патрiарховъ, не переводить конфликтъ на международный уровень и замять многолѣтнiй скандалъ, рѣшивь все тихо, между собой, по-домашнему!

Внеочередной Собор, созванный 10 февраля, постановилъ отстранить Iону отъ Мѣстоблюстительства — какъ слабовольнаго — но сохранить за нимъ право на служенiе.Нѣсколькихъ присягавших Никону священниковъ, ранѣе отлученныхъ, восстановили въ служенiи.Противъ ПаисiяЛигарида т его сторонниковъвозбдуили дѣло по церковной линiи.Потомъ начался Великiй Постъ и в работѣ былъ сдѣланъ перерывъ; возобновились дѣйствiя послѣ Фоминой недѣли. Итоговыя же рѣшенiя Собора признавали всѣ, буквально всѣ требованiя Никона — пусть и съ ограниченiями:

1. Новому Патрiарху Всея Руси (когда его изберутъ) Патрiархъ Никонъ будетъ не сослужителемъ и не младшимъ братомъ, а слугою. Выше всѣхъ остальныхъ священниковъ — но ниже нового Патрiарха.
2. Все 3 монастыря остаются за Никоном — однако не остаются приписанные къ нимъ владенiя, вотчины и промыслы. Никакихъ новыхъ земель сверхъ уже имѣющихся придано не будетъ. Для приличiя Новоiерусалимскiй монастырь будетъ переименованъ въ Воскресенскiй. Отдѣльной статьи на содержанiе Никону не будетъ.
3. Разъ Патрiархъ Никонъ будетъ подчиняться новому Патрiарху Всея Руси, то никакой самодѣятельности ему не будетъ. Болѣе того, раз никоновы земли разбросаны по владенiямъ другихъ архиереевъ, то ставить тамъ своихъ священниковъ ему нельзя по всемъ церковным канонамъ, но допускается лишь владеть тѣми землями и собирать налоги съ нихъ.
4. Никакихъ извинений Никонъ не дождется. Его и такъ почитали превыше всѣхъ прочихъ Патрiарховъ ранѣе, несмотря даже на всѣ выходки и дерзость.

Какъ несложно догадаться, такой исходъ Никона не устроилъ. Однако нового витка скандала произойти не успѣло: 12 ноября съ вѣстовыми было передано, что вторично приглашенные Патрiархи уже ѣдутъ въ Москву. Судъ состоится.