Сделано везде

— У вас товар китайский или американский? — спросила девушка на таможне, глядя на мою коробку как на нерешенный вопрос мировой политики.

— Не знаю. Там написано «Сделано везде».

— «Везде» — это уклонение от идентификации, — строго сказала она. — У нас есть три штампа: красный, синий и фиолетовый. Фиолетовый — для товаров с запутанным происхождением. Откройте.

Внутри коробки лежал чайник. На дне мелким шрифтом: «Разработано в Калифорнии. Произведено в Гуанчжоу. Упаковано в Мексике. Благословлено ООН».

— Мультинациональный, — вынесла она вердикт. — Нужна справка о дипломатической совместимости. Центр международной сертификации, второй этаж, направо по коридору до победы взаимопонимания.

Мой внутренний философ подал голос: «Чайник перестал быть чайником. Он стал полем битвы за рынки сбыта».

В центре сертификации человек с табличкой «Отдел товарного примирения» взял лупу и начал изучать чайник.

— Нагревательный элемент — восточный. Корпус — западный. Провод — юго-восточный. Кнопка — скандинавская. Это не чайник, молодой человек. Это саммит G20 в формате бытового прибора. Какую воду собираетесь кипятить?

— Обычную. Из-под крана.

— Водопроводную?! — он побледнел. — У нас краны китайские, трубы советские, а вода из местной реки! Это геополитический коктейль с ретроспективными противоречиями!

— А что делать?

— Взять воду из нейтральной страны. Швейцарская подойдет. Или исландская. В крайнем случае — дождевая, но только над нейтральными водами.

Я попытался возразить:

— Послушайте, дайте мне бумагу, я подпишу, что беру ответственность на себя!

— Личная ответственность отменена в 2019 году, — покачал он головой. — Теперь только коллективная. Вам нужна Комиссия по балансу интересов. Третий этаж, дверь с тремя флагами.

За столом сидели трое. Первый в костюме с монограммой «USA» постоянно что-то записывал в блокнот. Второй с иероглифом на лацкане поправлял воротник. Третий с эмблемой ООН заглядывал в толстую книгу «Устав мирного сосуществования электроприборов».

— Чай какой будете заваривать? — спросил третий.

— Индийский, — быстро ответил я.

— Хорошо. Третья сторона. А сахар?

— Без сахара.

Первый член комиссии прекратил писать и поднял голову:

— Без сахара? Это демонстративная независимость или политика пищевого нейтралитета?

— Я просто не люблю сладкое!

Второй поправил воротник и строго сказал:

— Товарищ, вкусовые предпочтения — это тоже позиция. Тростниковый сахар — западное влияние. Свекольный — континентальное. Отказ от сахара — это вообще альтернативная парадигма потребления!

Третий примирительно поднял руку:

— Господа, давайте проведем испытание. Если чайник закипит ровно за 3 минуты 45 секунд — это баланс. Быстрее — восточная эффективность доминирует. Медленнее — западная обстоятельность берет верх.

Налили воду (принесли специально бутилированную «нейтральную»). Включили чайник. Трое уставились на секундомер.

Прошло пять минут. Чайник безмолвствовал.

— Саботаж! — вскрикнул первый, стуча ручкой по блокноту.

— Блокировка! — воскликнул второй, дергая за воротник.

Я посмотрел вниз. Вилка лежала рядом с розеткой.

— Простите… Его нужно включить в розетку…

Все трое замерли. Потом третий торжественно встал и произнес:

— Господа! Розетка! Вот она — точка соприкосновения! Нейтральная территория, где Восток встречается с Западом! Молодой человек, вы только что совершили дипломатический прорыв! Вы нашли то, что мы искали годами — место подключения к общей энергосети! Это должно войти в протокол!

Первый восторженно записал: «Открытие розетки как медиатора».

Включили вилку. Чайник закипел за 3 минуты 44 секунды.

— Баланс! — в экстазе прокричали все трое. — Гармония достигнута! Разрешаем эксплуатацию!

Мне выдали сертификат на семи листах с картами, схемами и указанием оптимального времени суток для кипячения («лучше на рассвете, когда Солнце равноудалено от всех столиц»).

Вернувшись на таможню, я заплатил пошлину в 68% «за многовекторность происхождения». Забрал коробку и поехал домой, радостный, как человек, выигравший войну с бюрократией.

Дома я распаковал чайник. Налил воду. Включил в розетку.

Ничего.

Перевернул чайник. На дне — новая наклейка, которой точно не было раньше: «Внимание! Для работы требуется адаптер напряжения. Разработан в Южной Корее. Произведен в Бразилии. Адаптер продается отдельно. Для адаптера требуется переходник. Переходник для переходника уточняйте у производителя».

Я позвонил по указанному номеру. Автоответчик сообщил на трех языках: «Производитель временно не может определиться со страной регистрации. Ведутся переговоры».

Мой внутренний философ подытожил: «Глобализация — это когда купить чайник проще, чем им воспользоваться. А воспользоваться проще, чем объяснить, почему он не работает».