Консультант по чистоте

— Валериан Палыч, фокус-группа в лице жильцов третьего подъезда сигнализирует о несанкционированном скоплении окурков! А у вас по графику — работа с лиственным покровом!

Передо мной, перегородив путь к мусорному баку, стояло оно. Глеб. Мой личный «клининг-коуч». В пиджаке поверх футболки с надписью "THINK OUTSIDE THE BOX" и с планшетом наперевес. Он был похож на миссионера, пытающегося обратить в свою веру племя дикарей, то есть меня.

Тридцать лет мой день начинался одинаково. Выходишь во двор, вдыхаешь утренний воздух — сегодня с нотками сырости и выхлопных газов — берешь метлу и начинаешь диалог с территорией. Шарк-шарк. Вот здесь вчерашний окурок, полный несбывшихся надежд. А вот фантик, воспоминание о детской радости. Я не подметал. Я проводил археологические раскопки культурного слоя нашего двора.

И тут в наше ТСЖ, как вирус, проникла «оптимизация». Председательша, Антонина Петровна, дама, способная организовать субботник даже на Марсе, притащила Глеба. «Это прорыв, коллеги! — заявила она, показывая на него, как на новый айфон. — Валериан Палыч у нас теперь не просто дворник, а менеджер вверенной территории!» Звучало так, будто мне отписали гектар на Луне.

Первым делом Глеб переименовал мою каморку, пахнущую прелыми листьями и вечностью, в «релакс-рум и инвентарь-хаб». Моя метла стала «инструментом пространственной гармонизации». А совок, которым я еще при Андропове мусор собирал, — «агрегатором антропогенных артефактов».
— А ржавчина на агрегаторе, — спросил я как-то Глеба, — это винтажный дизайн или признак усталости металла?
— Это патина времени! — не моргнув глазом, ответил он. — Добавляет аутентичности.

Абсурд вообще любит маскироваться под умные слова. Назови пьянку «корпоративным тимбилдингом», и вот уже не стыдно, а полезно для дела.

Вместо того чтобы просто работать, мы теперь занимались планированием. Сначала — «картография загрязнений». Потом — утренние «мотивационные стендапы». Мы с Глебом стояли вдвоем посреди двора, и он, жестикулируя, как дирижер, вещал:
— Наша миссия на сегодня — достичь стопроцентного покрытия зон! Помните, Валериан Палыч, каждый взмах вашего инструмента — это инвестиция в имидж нашего кластера!

Но апофеозом стал расчет «оптимальной траектории метения». С лазерной рулеткой и планшетом Глеб начертил на асфальте пунктирные линии.
— Движение должно быть маятникообразным, с заходом на вираж у бордюра! Это минимизирует турбулентность и повышает коэффициент собираемости!
Он попытался продемонстрировать «заход на вираж», но зацепился за собственный ботинок и совершил «незапланированную интеграцию» в куст сирени.

Я понял: спорить бесполезно. Нужно подыгрывать. Я начал вести себя, как отличник его безумной школы.
— Глеб, — говорил я с серьезным лицом, — я провел апгрейд инструмента. Прикрутил к черенку зеркальце от велосипеда. Теперь могу контролировать «слепые зоны» позади себя во время работы.
Глеб был в восторге. Он даже сфотографировал мою метлу с зеркальцем для своего блога «Инновации в клининге».

Мой саботаж стал изощреннее. Однажды Глеб поручил мне «оптимизировать» процесс сбора листьев. Я, ссылаясь на его же лекции о «синергии», не стал сгребать их в кучи. Я выложил из желтых кленовых листьев огромную надпись на весь газон: «ОСЕНЬ». Получилось красиво. И листья вроде как убраны с дорожек, и в то же время на месте. Жильцы были в восторге. Антонина Петровна даже сделала селфи на фоне моего «арт-объекта» для отчета в префектуру. А Глеб два часа пытался описать это в терминах менеджмента, бормоча что-то про «эмоциональный брендинг территории» и «геймификацию клининговых процессов». Убирать листья, правда, потом все равно пришлось.

Жизнь — это ведь вечная борьба порядка с хаосом. Только ты выстроишь все по полочкам, как прибегает кошка и смахивает все на пол. В роли кошки в нашем дворе выступали вороны.

И вот день X. Презентация «умного двора». Глеб, сияя, как новый мусорный бак, демонстрировал Антонине Петровне свой планшет.
— Смотрите! Вот карта. А вот реальность! Идеальная корреляция! Индекс чистоты — девяносто девять и девять в периоде! Это триумф!
Антонина Петровна одобрительно кивала. И в этот момент с неба грянул хор. Противный, каркающий хор.

Это была местная воронья ОПГ. Я их повадки знал. Они где-то раздобыли пакет с рыбными потрохами. И решили устроить пиршество прямо на моем, вылизанном по траектории, асфальте. Через пять минут идеальный двор превратился в филиал рыбного рынка после санитарного дня. Чешуя, кишки, рыбьи головы — весь этот натюрморт был живописно разбросан по центру «кластера».

Глеб окаменел. Планшет выпал из его рук.
— Незапланированная высадка биоматериала... — пролепетал он. — Кросс-функциональный сбой...
Антонина Петровна брезгливо сморщила нос.
— Глеб, — сказала она ледяным тоном, — ваш KPI пахнет селедкой.
Я подошел, похлопал Глеба по плечу.
— Ничего, — утешил я его. — Мы это классифицируем как «агрессивный маркетинг со стороны конкурирующей экосистемы». Сейчас проведем экстренную санацию.
Он посмотрел на меня взглядом, в котором смешались ужас и, кажется, зачатки уважения.
Я взял свой «инструмент». На черенке блеснуло зеркальце. В нем отражалось небо, серое, осеннее. Абсолютно не поддающееся никакой оптимизации. И слава богу.