О богах Древнего Египта

Сегодня поговорим о древнеегипетской религии и мифологии. По сути, религия и мифология в Древнем Египте как отдельные явления не существовали, поскольку в этих образах проходила вся жизнь египтянина.

Поэтому, когда я описываю отношение египтян к богам, это вовсе не какая-то религиозность или, тем более, язычество с моей стороны. И не попытки навязать читателям некую картину мира. Просто, похоже, что египтяне в богов не верили, они всего-навсего не ставили под сомнение их присутствие в своей жизни. Египтянин мог отрицать власть какого-то бога над собой, но отрицать его существование было тем же самым, что отрицать наличие Луны в небе.

В «Хрониках Чёрной Земли» постоянно незримо, а временами и вполне ощутимо присутствуют два бога — бог мудрости Джехути и богиня любви и радости Хатхор. Вообще говоря, «сферы ответственности» египетских богов довольно условны, обычно они очень широки, да к тому же и изменялись от эпохи к эпохе и от региона к региону. Например, Хатхор — богиня не только любви и красоты, как греческая Афродита, но и Млечного пути, работ на рудниках (одним из её эпитетов был «Малахитовая»), танцев, а в некоторых контекстах она приобретала черты, богини войны, ярости, отмщения — вроде греческой Немезиды (я об этом упоминаю не случайно: напоминаю — именно Немезида стала причиной апокалипсиса в моей первой книге). Хатхор, кроме того, была и помощницей человека на пути в загробный мир, защищая его в пути от всевозможных демонических сил — насколько могла, разумеется.

Так же и Тот (Джехути), которого греки отождествляли с Гермесом — это бог мудрости, письменности, Луны, государственного порядка, покровитель писцов, учёных и библиотек, одна из важнейших фигур на посмертном суде и так далее.

Немудрено, что при таком значительном круге обязанностей полномочия богов неминуемо пересекались. Скажем, главными богами царства мёртвых в разное время, а то и одновременно у египтян были Упуату, Хенти-Аменти, Осирис, Анубис и другие помельче. Сравните с единственной фигурой царя мёртвых Аида в греческой мифологии.

У такого положения вещей множество причин. Во-первых, египетское государство долгое время было раздробленным, и мифология формировалась хотя и не без влияния соседей, но в каждом случае индивидуально. В Древнем Египте существовало три тысячи богов. Логичным было бы предположить, что при укрупнении отдельных регионов за счёт слияния с соседними или при объединении всей страны, мифология приводилась к общему знаменателю, но вообще говоря, египтяне не видели никаких противоречий, например, в том, что в одних регионах Сет является олицетворением Зла, а в других почитается как великое божество, несущее благо. Не было противоречий и в том, что в разных вариантах одного мифа появлялись разные боги — египтяне считали их просто разными лицами одного божества. А то и даже его составляющими. Скажем, бог Гор был Ба (душой) своего отца Осириса, бог Нила Хапи — Ба самого Гора, а божество Гелиополя (Иуну) и Иераконполя (Нехен) Мер-Ур — Ба бога солнца Ра.

Со временем религиозные представления упорядочивались и систематизировались: скажем, существовали культы Огдоады и Эннеады (объединения соответственно восьми и девяти богов — наподобие греческого Олимпа), но все региональные представления естественным образом вписывались в эти возникающие системы, продолжая автономное существование.

Культурно египтяне составляли единство и одновременно были разрозненными. Приведу в пример язык. Система иероглифов, которая и в Долине, и в Дельте составляла письменный язык, была очень сложной. Каждый иероглиф мог означать отдельную фонему, слово (предмет) или класс предметов, когда иероглиф выступал в роли детерминатива. У египтян почти не было иероглифов, означающих гласные звуки и в этом они не одиноки — с помощью одних согласных писали все народы Ближнего Востока. И это создало интересную ситуацию — египтяне на всём протяжении русла Нила отлично понимали письменный язык, а при устном общении часто не понимали друг друга, потому что в разных местностях в словах использовались разные гласные. Представьте себе, что прохожий на улице спрашивает у вас: «Кик перуйоти ви бубелоетук?» Сразу ли вы сообразите, что гражданин ищет библиотеку?

Сравнивая греческую и египетскую мифологии, я, было дело, удивился логичности и последовательности первой и разбросанности, архаичности, хаосу второй. Греческая мифология — это, по сути, некая летопись, где шаг за шагом излагается история определённого государства — Олимпа и его взаимодействия с окружающими странами. А египетская мифология иногда кажется плодом воспалённого воображения пациента психиатрической лечебницы.

В конце концов, я понял, что греческую мифологию мы знаем именно такой, благодаря популяризации. Огромную работу по сбору, систематизации греческих мифов и изложению их в доступном виде провёл Николай Альбертович Кун. Однако, если где-то прорывается нечто, не внесённое им в свой сборник легенд и мифов, то из такой лакуны на нас смотрят всё те же хаос и хтоническая ярость. Я использовал некоторые из таких «куновских лакун» в своей первой книге — «Тёмные воды. Зимний апокалипсис», где в мифологических отступлениях изложил несколько фрагментов греческих мифов, сохранивших девственность потому что Кун до них не добрался.

Популяризация всегда упрощает. Египетскую мифологию пытались систематизировать, но к счастью, не нашлось энтузиаста, который решил бы упростить её, свести воедино и написать книгу сказок для детей. Иначе мы сегодня читали бы «Легенды и мифы Древнего Египта» и не знали, что каждое божество Дельты и Долины имеет множество разных лиц — от поражающих своей красотой до внушающих ужас. В результате, культура Древнего Египта утратила бы загадочность, а вместе с ней и самобытность.

Впрочем, попытки упростить египетскую мифологию всё же предпринимались и, по моему мнению, уже сумели навредить пониманию этой развитой системе верований, сведя её, по сути, к фетишизму и тотемизму. Попытки втиснуть египетскую культуру в эти понятия сродни перевозке птиц в специальных клетках-переносках. Кто видел, как это происходит, тот мою аналогию поймёт. А для остальных скажу, что после извлечения из таких клетушек птица ещё долго не похожа на птицу.

Дело в том, что в отличие от, скажем, христианской мифологии, египетскую, по своему происхождению даже нельзя назвать мифологией. Это не сказки, не легенды — это то информационное пространство, в котором жили люди, населявшие русло Нила. Он не верили в то, что есть боги. Боги были их соседями, египтяне не верили, а знали, что боги всегда рядом и всегда могут как помочь, так и навредить. Они относились к этому как к обыденности — как мы относимся к походу в парк, в кафе или на аттракционы.

Ещё одной важной причиной путаницы в египетских мифах является то, что только некоторые из них дошли до нас сколько-нибудь полными. Наука сегодня оперирует обрывками сказаний и легенд, которые, как я уже говорил, ещё и отличаются в разных местностях. По сути, мы имеем информацию об очень малой доле египетской мифологии, скорее всего, не превышающей нескольких процентов.

Однако любая мифология удобна тем, что она более или менее универсальна. Архетипы, которые сохраняются в мифах, совпадают в разных регионах планеты. Поэтому (а также, конечно, и по причине заимствований там, где это возможно) мифологии разных стран удивительно похожи. Поэтому неизвестные нам части египетских мифов при желании можно восстановить, ориентируясь на тенденции мифологий других народов. Коллективное бессознательное человечества повсюду хранит одни и те же архетипы и мотивации, которые обычно находятся за пределами логики, поскольку актуальны для иного бытия. Об этом я тоже пытаюсь говорить в своих книгах.

Но это другая тема, о ней как-нибудь потом.

«Хроники Чёрной Земли»

«Тёмные воды. Зимний апокалипсис»