Красные и белые
Автор: Дмитрий Манасыпов- Там Василий Иваныч! – кричала Лидка-чапаенок, вырываясь к гибнущему комдиву…
«Кондуит и Швамбрания», «Как сражалась Революция», «Контрудар» и «Макар-следопыт».
Четыре столпа Гражданской войны моего советского детства. Истории еврейской семьи из будущего Энгельса, рассказы героических полководцев вроде типа Якира, книга бывшего будённовца Дубинского и тот самый мини-сериал, откуда сейчас помнишь только наличие танка, штабс-капитана Чёрного, он же Олег Борисов, переодевшийся в белогвардейца и какой-то там квас. Квас, судя по всему, был с каким-то сюрпризом.
Мы носили звездочки с маленьким Ильичом, в самом малом возрасте знакомились с Гайдаром и Мальчишом-Кибальчишом, нас делили на звездочки и готовили в пионеры. Меня не приняли в самом начале третьего класса из-за не остановленной драки. Вызвали к вожатым и долго отчитывали перед стоящей тут же завучихой. Ладно, хоть не одного, а всех нас, командиров ажно пяти звездочек.
Зато приняли в третьем, торжественно, показав под самую концовку процедуры какой-то фильм про героических первых пионеров Гражданской. К слову, видать не впечатлило, потому как даже не помню – чего там было? В отличие от, собственно, Олега Борисова и чертового кваса.
Моя первая, из двух в биографии, школ, носила имя Железного Феликса. Его серо-красноватый бюст на постаменте, с бородкой и будённовкой, до сих стоит там же. Стоит и строго смотрит на липовую аллею, ставшую совершенно другой, но все также одуряюще-сладко цветущей раз в год.
Железный Феликс и его чекисты вставали со страниц книг лет с семи. Вместе с ними, капая кровью на сырую землю, скакал в вечность товарищ Щорс, где-то рядом стучали копыта коней Котовского, буденновцев и даже мальчишки-командира Гайдара, боровшегося с «антоновцами». Идеология строителей коммунизма, уже проигравших, но не сознающихся, работала на полную катушку.
Единственное, что так и оставалось непонятным, заключалось в галстуке, что с нашим знаменем цвета одного. Знамя у нас краснело ярко-красным, золотисто переливаясь серпом с молотом, а красивее казался только герб с его колосьями. А вот галстук… а вот галстук почему-то казался морковного цвета, да, эдакого радостно-рыжего оттенка. Он блестел своей оранжевой гладкостью, не особо удобно завязывался, прекрасно превращался в ковбойско-бандитский платок для лица на переменах и не был по-настоящему красным. Обидно, чо.
Году в 88 в детской библиотеке, в скучные весенние каникулы с их слякотью и только-только грозящим апрелем, отыскалась книжонка про Волжско-Камскую флотилию. Была такая в годы Гражданской, воевала против белых, комплектовалась революционно-героическими матросами и желающими с сочувствующими. Само собой, к флотилии пристала какая-то компания пионерско-комсомольского возраста, желая воевать за свободу, равенство и братство. Конечно, не все из них остались живы к эпилогу, отдав юные жизни на алтарь борьбы за свободу.
Наверное, что книжка все же оказалась не очень интересной, ведь единственное, что запомнилось – иллюстрация.
Уходящий на дно колесный пароход с российским триколором и победно рдеющее красное знамя на его противнике… Я даже рисовал потом точно такой же бой в своей толстой тетради в клетку.
В журнале «Юность» как-то попались плакаты времен Гражданской войны. Наверное, вы все их помните: Колчак, кулак, поп, «Клином красным бей белых!», чемоданчик польскому пану и, конечно, «Пролетарий – на коня!». Феерично-культовый красногвардеец, тычущий пальцем в читателя и призывающий записываться был в каждом учебнике истории СССР уже в начале средних классах.
Неуловимые мстители мстили батьке Бурнашу, Сидор Лютый стрелял их папку, красноармеец Сухов ходил и ходил к Верещагину, «Русское поле…» звучало романтично, а белые офицеры, безукоризненно одетые и всегда суровые, грозили подпольщикам. Бумбараш тогда казался чем-то донельзя придурковатым, а его «Ничего-ничего-ничего» даже могла развеселить. Екатерина Васильева, невозможно привлекательная в роли этуаль из столицы смотрелась такой же мерзкой теткой, как Анидаг из «Королевства кривых зеркал» и не более. А честные глаза Егора Шилова тогда, в самом конце октябрят, советского детства и самого СССР еще совершенно не впечатляли. Так же, как и:
- Братцы…
Совершенно незаметно в жизнь вокруг начало входить другое. На афише ДК «Россия» смотрел грустными глазами Николая Александровича Романова, он же Второй, он же Кровавый, он же царь-тряпка, Олег Янковский. Вокруг царской семьи начинали кружить вороны спекуляции на их страшной гибели, но нам, детям, это казалось чем-то неважным. Под самый конец детства мне прикупили набор пластмассовых буденновцев и отдельную тачанку-ростовчанку, и мои красноармейцы продолжали громить разномастных белых, набранных с бору по сосенке.
Игорь Тальков был нам с пацанами мало интересен, но уже входил в популярность у взрослых. Смотря в камеру подведенными глазами, потряхивая кителем на плечах и ухоженной бородкой, он разбрасывал зерна по готовым к всходам нивам людских душ.
- Памятью Тихого Дона…
Звенели семплы колоколов, Тальков был грустно-печален, смотря куда-то то ли в прошлое, то ли в будущее, народ, сидящий в зале, неожиданно странно блестел глазами, а Малинин, с его поручиком Голицыным и корнетом Оболенским только подкидывал дровишек и добавлял жару костерку, разгорающемуся в уже почти бывших гражданах СССР. Потомках тех, кто гнал поручиков в хвост и гриву и рубил в сечку корнетов, штабс-капитанов и прочих ротмистров.
Когда в Кремле, грустно качнувшись, пополз вниз алый флаг Союза, многое оставалось непонятным. Триколор и двуглавый орел, вернувшись в нашу жизнь, казались надеждами на будущее, красный цвет неожиданно стал резко немоден, а коммунистам устраивали обструкцию все подряд, даже сочувствующие или сами бывшие коммунисты.
И…
Дом пионеров превратился в Центр детского творчества, бывшие пионеры дымили за углами школ, комсомольские вожаки рвались в бизнес, а во взрослой библиотеке книги, недавно стоявшие на стендах прямо перед глазами читателей, книги с буденновками, строгими профилями чекистов в пыльных шлемах и всем остальным взяли и пропали. Как будто ничего не было.
В 2016, будучи в Питере, мы с Катей пошли в Лавру и, после некрополей деятелей искусств и старого кладбища, оказались там, где хоронили коммунаров. Крохотные камни прятались среди негустой травы, а возле собора обнаружилась доска, где, поименно, с фамилиями и отчествами, перечислялись все расстрелянные тут казаки и, внизу, не такими большими буквами, стояло «и солдаты такой-то и такой-то». Они погибли там вместе, за одинаковые взгляды и, спустя сто лет, неожиданно оказались разделены по социальному статусу. Казак и солдат, надо же, снова стали неравнозначны.
А ведь, если вдуматься, поставившие доску в детстве точно читали про Чапая, утонувшего в Урале.
чо, смишно
Спасибо! Ваши заметки замечательны.
пожалуйста. Рад, что нравятся.
И Павка Корчагин!
Добавлю в копилку: "Бронзовая птица". Зачитывалась этой книжкой в детстве, а когда выросла - узнала, что есть ещё и "Кортик" и даже кинофильм снят, смотрела его, но не запомнился, а вот книгу с иллюстрациями помню до сих пор.
А моя Гражданская война в детстве - это прежде всего "Красные дьяволята" Бляхина. А еще - "Повесть о красном орленке" Виктора Сидорова. Ну и "Школа" Гайдара (третья часть).
А еще - о ужас! - мне очень нравилась книжка "Жизнь Ленина" Марии Прилежаевой.
Что характерно, сейчас страна на красных и белых разделена сильнее, чем в 90-е. И внутри себя эти красные и белые разделены ничуть не меньше, кмк.
А уже потом, гораздо позже, "Волчья кровь" с Сидихиным, в котором, на удивление, красные все еще лучше белых.
Маленькая ремарка.
В "пыльных шлемах" в песне фигурирую комиссары:
Я всё равно паду на ней
На той, единственной, Гражданской
И комиссары в пыльных шлема
Склонятся тихо надо мной
За точность цитаты не поручусь, искать лень) Помню как пела эту песню Доронина в каком-то фильме, наверное, Ефремову, а может и не ему, что за фильм не скажу.
И тот самый шлем, о котором поётся в песне, эта и есть буденновка, она же фрунзенка, она же богатырка. А суровые чекисты обычно смотрели с обложек, одетые в чёрные фуражки.
да, комиссары
А Железный Феликс в буденовке вполне часто встречался.
Отличный обзор. Спасибо.
Вот так и работает гослегендирование истории. Нарисовали красивую сказку, скормили детям, а как в реальности агенты стран топ-5 разбирали на куски упавшую страну-конкурента, какие технологии использовались, кто выжал максимум выгоды (не народ), кто оказался в проигравших (русские и к ним приравненные)- никому не интересно. Все ж понятно, все мы мультики смотрели и знаем как что было.