Пираты. Часть VII

Исторические материалы, использованные Рафаэлем Сабатини при написании  романа "Одиссея капитана Блада". 
По традиции, ссылка на предыдущую часть - жизнь на острове Ла Тортуга. 

Рассказ о великих страданиях и удивительных приключениях Генри Питмена, Хирурга покойного Герцога Монмута, личные мемуары

VII. О том, как вышеупомянутый Генри Питмен был взят на борт капера и в конечном итоге прибыл благополучно в Англию.

После того как мы провели около трёх месяцев на этом пустынном и безотрадном острове, мы увидели корабль в сопровождении небольшого шлюпа, направлявшиеся к берегу, при виде которых мы разом были охвачены надеждой и страхом; надеждой на то, что это было какое-нибудь английское судно, на котором мы, возможно, сможем уплыть отсюда, и страхом, как бы это не оказались испанцы, которые, без сомнения, взяли бы нас в плен, если бы смогли нас захватить, предположив, что мы каперы.

Четверо каперов, которые всё это время оставались с нами, подошли к морскому берегу, где корабль стоял на якоре; и после того как они разглядели, что это каперы, они сделали им знаки, чтобы те послали свою шлюпку к берегу [26/27], что те соответственно и сделали; и после того как их доставили на борт, капитан военного корабля послал шлюпку в ту часть острова, где находились я и мои спутники, и когда они подошли к нам на берегу, спросили, кто здесь лекарь; мои товарищи сказали им, что это я. Один из них тогда обратился лично ко мне, прося меня именем и от лица их капитана отправиться с ними на борт военного корабля, где со мной обойдутся милостиво и мне разрешат сходить на берег, когда я пожелаю. Я с готовностью принял его любезное приглашение, но не смог выхлопотать разрешения для кого-либо из моих спутников отправиться со мной.

Когда мы прибыли к военному кораблю, мне оказали великую честь, подняв меня на борт с подобающими почестями, трубы в это время трубили, и капитан и лекарь очень любезно приняли и хорошо обошлись со мной на корабле, они пригласили меня в кормовую часть в большую каюту, где меня не только угощали вином и отборной провизией, но и лекарь дал мне пару шелковых чулок, пару башмаков и много льняной ткани, чтобы сшить мне рубахи и так далее.

И после долгого разговора касательно дел в Англии, в особенности о выступлении и поражении покойного герцога Монмута, которое они, казалось, оплакивали; я обратился к капитану от своего имени и имени моих спутников, смиренно умоляя его позволить нам отправиться с ними либо в тот порт, в который они держали путь, либо же высадить нас на борт какого-нибудь английского судна, с которым они случайно встретятся в море:

Ибо я понял из их разговора, что они захватили богатый приз и направлялись прямиком в порт, чтобы промотать свои деньги (как они обычно и делают), так что я не видел для себя опасности в пути с ними. Но капитан не мог принять нас на борт без согласия команды, имея лишь два голоса и две доли в корабле и грузе; команду собрали, и после некоторых дебатов они постановили, что возьмут с собой меня, но никого из моих спутников. Тем не менее, они были так добры, что послали им бочку вина, немного хлеба и сыра, окорок ветчины и немного льняной ткани, ниток и иголок, чтобы сшить им рубахи, и так далее, а на следующий день разрешили им прийти на корабль и приняли их очень учтиво.

Примерно через двое суток мы подняли паруса, оставив моих спутников на острове, не на шутку опечаленных моим отъездом, и взяли курс к норду, с намерением идти на остров (?) Терра [что имеется ввиду – мне понять не удалось. Место это упоминается тут и дважды через абзац. В оригинале выглядит как Illa Terra (С.27, 4 строка снизу; С. 28, 2 абзац, 7, 14 строки ), что можно трактовать как isla, а можно иначе. Можно предположить, что речь идёт о острове Ньюфаундленд, по крайней мере такую версию выдают по запросу Алиса, дипсик и гугл (с последующим разбором ссылок ими предложенных). Возможно, по аналогии с Мэйном у испанцев, Террой у англичан называется Большая Земля – то есть материк, но это лишь моё предположение. – прим.]; от которого я сейчас отвлекусь, чтобы дать отчет о том, что сталось с теми каперами, которые оставили нас и благодаря которым я был вызволен из этого места.

На следующий день после того, как они ушли от нас, они достигли материка, где вытащили на берег свои пироги и оставались там около двух недель, поджидая, чтобы захватить какое-нибудь испанское судно, которое могло пройти тем путем, которое они надеялись по возможности быстро взять на абордаж, прежде чем испанцы смогут подготовиться к обороне [врасплох. – прим.]; но не встретив здесь никакой добычи, они ушли на наветренную сторону [к наветренным островам. – прим.], где захватили судно (ориг: Cinow), груженное свининой, и, встретившись с некоторыми английскими судами у одного из Наветренных островов, они разошлись: одни отправились в Каролину, а другие на небольшом шлюпе пошли в Бламо, где они встретились с военным кораблём, каперы захватили португальское судно, большой корабль, называвшийся «Гранд Густав» (ориг: G..and Gustaphw), груженное вином и льняной тканью, и другим. Когда они разделили его груз, то разошлись: французы со своей долей отправились в Петти‑Гноверс (ориг: J erty Guwers) на «Гранде Густафусе» [как грится, понимай как знаешь. Спустя долгое мучительство, мной было предположено, что речь о Пти-Гоав – на тот момент французская колония. Полная фраза выглядит как for J erty Guwers in the Grand G.u..aphus (), а рядом с Пти-Гоав есть ещё и Гранд-Гоав. В общем, есть о чём, для желающих, подумать. Страница 28, строка 12. – прим.], а англичане, получив от других каперов известие о нашем пребывании на Салтатудосе, пришли туда на своём военном корабле, и спасли меня, как уже упоминалось ранее.
Примерно через пять или шесть дней после того, как мы покинули Сальтатудос, мы достигли Пуэрто-Рико, и поскольку наше судно было до крайности текущим, некоторые из команды были за то, чтобы зайти на Мона [остров в проливе Мона, между Эспаньолой и Поэрто-Рико. – прим.], но остальные не согласились, и мы проложили курс между Пуэрто-Рико и Эспаньолой, и прошли к востоку от каких-то островов [Откровенно говоря, мне так и не удалось понять что именно написано в оригинальном тексте: Azroktaes or Han-kerekers , но речь о группе островов Кейкос в 180 км к северу от Гаити. – прим.], где находились различные суда на месте крушения, поднимавшие со дна серебро; но мы здесь не остановились, а продолжили наш путь к норду, пока не достигли широты [острова, наверно. – прим.] Терра, и тогда легли курсом на вест к острову, и пока мы шли вниз (ориг: running down), мы увидели кеч, за которым погнались, и через несколько часов нагнали его; они сообщили нам, что идут из Нью-Йорка и направляются на Провиденс; как только каперы узнали, что Провиденс снова заселён, они переменили свои намерения и решили идти с ними в то место, и соответственно продолжили путь вместе; следующей ночью мы попали в шторм и едва не выскочили на берег у Терра по нерадению нашего лоцмана, если бы не человек со шканцев, который был внимательнее прочих и не разглядел землю прямо перед нами; но это было еще не всё, ибо после того как мы повернули оверштаг и лежали в дрейфе, развернув носы обоих судов от берега, люди на борту кеча были так пьяны от вина, которое дали им каперы, что позволили своему кечу навалиться на нас, и от силы удара, который он нам нанёс, у нас сломалась кат-балка, и если бы не особое Провидение, позволившее нам освободиться от него, мы бы оба неминуемо затонули в море, ибо наше судно и прежде было до крайности текущим, так что в тот момент в трюме было три фута воды; а наши обе помпы были неисправны [28/29], и мы были вынуждены вычерпывать воду вёдрами. На следующий день мы взяли курс на Провиденс и стали на якорь под защитой небольшого Stochadoc [в оригинале выделено курсивом, т.ч., возможно, название. – прим.] форта, построенного новыми поселенцами, которые находились здесь не более восьми месяцев, но так хорошо использовали своё время, что построили городок у моря и избрали губернатора из своей среды, который с согласия двенадцати главных людей острова составил и принял различные законы для блага своего маленького государства, находясь пока под протекцией никакого принца [самостоятельная республика, короче, вольное государство. – прим.].

Кат-балка. Источник фото

Каперы нашли здесь радушный приём у жителей, и после того, как они выгрузили свой товар на берег, они посадили свой корабль на мель и сожгли его, отдав свои пушки жителям для укрепления острова, намереваясь разделиться на небольшие группы и отправиться оттуда в какое-нибудь другое место, где они могли бы продать свой товар и встать на честный путь жизни. Губернатор этого острова был человеком очень здравомыслящим, был индепендент [вариация на тему протестантизма. Не знаю, как склоняется. – прим.], и обычно проповедовал жителям каждый первый день недели [воскресенье. – прим.], в каковое время он приказывал дать пушечный выстрел как сигнал, чтобы известить народ, когда он собирается начать. Пока я оставался здесь, каперы имели две ложные тревоги, предположив, что испанцы снова пришли, чтобы лишить их острова; ибо это место, бывшее прежде гаванью для каперов и гнездом разбойников, однажды, когда большинство мужчин были на старом месте крушения [поповорачивав сию фразу и так и сяк и эдак, мне удалось прийти к такому варианту. Возможно, речь о том, что мужики вылавливали что-то на рифах, где разбилось какое-то судно. Но это не точно. – прим.], было разграблено и сожжено испанцами, которые унесли с собой, как сообщалось, тридцать тысяч фунтов серебром и деньгами и взяли в плен некоторых из жителей, прочие же бежали на Терра (IllaTerra, или Iſla Terra), где и оставались до тех пор, пока это место не было вновь занято теми новыми поселенцами, что пришли с Ямайки и из других мест. Сам остров весьма плодороден, и, если верить рассказам жителей, урожай здесь поспевает быстрее, чем где-либо [в иных местах], о которых я когда-либо слышал или читал; в лесах водится множество диких свиней, которых жители часто убивают, и великое изобилие дикого винограда, из которого они делают хорошее вино, и различные виды фруктов, такие как апельсины, лимоны, лаймы, гуавы и т.д. Также есть лекарственные травы: Tia Radix, Contra Yerva, Jesuit's Bark, и др. [первое – не знаю, второе переводится, как противоядие, третье – вероятно, хинное дерево. – прим.]. Из съедобных кореньев есть Partators, Yams and Edders, и т.д. [Батат/картофель, Ямс, … – прим.]

Путь Питмена с острова Сальтатудос до Провиденса (желтый), Потом до Нью-Йорка (красный), и до Англии (зелёный). Линия пути довольно условна, метка, где была погоня за кечем поставлена весьма произвольно. (подготовлено в SAS.Планета) 

Кеч, с которым мы пришли вместе на этот остров, продал часть своего хлеба и муки каперам за льняное полотно, а часть они продали жителям: и примерно через две недели они подняли паруса на Каролину, и я с ними; но пока мы шли вниз среди Багамских островов по направлению к заливу Флорида, мы едва не потерпели крушение о скалы и мели, лежавшие на нашем пути, но по милости [29/30] мы благополучно прошли. Когда мы достигли побережья Каролины, мы попали в штормовую погоду, и по ошибке нашего капитана нас отнесло к подветренному берегу, где мы стали на якорь, но ветер был так силён, что при подъёме якоря наш канат лопнул. На следующий день мы снова стали на якорь как раз перед баром Чарльстона, ибо наш капитан боялся заходить туда со своим судном из страха, что его захватят, потому что он имел дело с каперами, и по этой причине он послал только свою шлюпку, чтобы достать свежей провизии и высадить на берег одного пассажира, который плыл с нами; и поскольку я не нашёл здесь ни одного судна, идущего прямиком в Англию, я решил отправиться с ними в Нью-Йорк; И здесь также мы имели несчастье потерять наш второй якорь, так что, когда мы добрались до Сэнди-Хук, мы были вынуждены удерживать наше судно на двух его пушках, которые мы принайтовили для этой цели, пока наша шлюпка не добыла нам маленький якорь с какого-то другого судна. На следующий день мы поднялись вверх к Нью-Йорку, где, когда я однажды утром шёл по мосту, я случайно встретил знакомого человека, недавно прибывшего с Барбадоса; сперва я был поражён, но, будучи уверен, что он меня не выдаст, я подошёл к нему и попросил его пройти со мной в какой-нибудь дом, где мы могли бы поговорить наедине: он был рад видеть меня здесь в безопасности и, согласно моей просьбе, пошёл со мной в дом неподалёку, где я рассказал ему о своих приключениях и о том, что случилось со мной с тех пор, как я покинул Барбадос; а он в ответ рассказал мне о различных толках среди людей по поводу нашего отъезда и о том, как после нашего ухода наши хозяева наняли шлюпку, чтобы послать за нами; но, посчитав это тщетным, они не преследовали нас; однако они разослали наши имена и приметы на Подветренные острова, дабы, если кто-либо из нас туда явится, нас могли взять в плен и отослать обратно: Одно время ходил слух, что мы сели на голландское судно и направлялись в Голландию; в другое время — что мы были взяты в плен на Сент-Кристофере (ориг: St Christophers) и должны быть отосланы назад в цепях, что заставляло наших хозяев ликовать и надменно похваляться суровыми наказаниями, которые они обрушат на нас; и они были, как они говорили, полны решимости, что меня повесят в назидание другим, ибо я был главным зачинщиком и организатором нашего побега: Но этим их надеждам и надменности скоро пришёл конец, ибо когда, в конце концов, они не смогли получить о нас никаких достоверных известий, они заключили, что мы погибли в море. Я пробыл в Нью-Йорке недолго, прежде чем мне удалось получить место (ориг: got paſſige) на судне, идущем в Амстердам, и для этого я взял билет в секретариате на другое имя; и примерно через пять недель мы прибыли в Коуз на острове Уайт, где это судно [30/31] остановилось для прохождения таможенного досмотра; и как только я переправил свой сундук и прочее на берег, я отплыл в Саутгемптон, где оставил свой сундук в доме друга и вернулся инкогнито к своим родственникам, которые ещё до этого времени (без моего ведома) исхлопотали мне помилование и с радостью приняли меня как восставшего из мёртвых; ибо, не получая от меня никаких известий с тех пор, как я покинул Барбадос, они почти отчаялись когда-либо снова меня увидеть.

Коуз на о. Уайт

Послесловие

Ныне же к Вечному и Истинному Богу, священному Источнику всех радостей, что пребывал со мной во всех опасностях и временах испытаний, который чудесным образом хранил меня в глубоких водах и по множеству милостей Своих спасал меня, когда я был обречён на смерть, Ему я в искренней благодарности посвящаю остаток дней моих, смиренно умоляя, чтобы Ангел лика Его всегда сопровождал меня, и чтобы воспоминание о явленных Им милостях всё более и более побуждало сердце моё служить Ему, дабы в свидетельство моей глубокой признательности я мог приносить Ему вечную жертву хвалы и благодарения, отныне и вовек.

Из моих покоев у вывески «Корабль» на церковном дворе Святого Павла, Лондон, 10 июня 1689 года.

Henry Pitman.
[Страница 31]

От переводчика. Т.е. от меня. 

«Казалось, пробил дно. Но потом снизу постучали»

Одиссея Генри Питмена, попавшего в кроговерть мятежа, сосланного на плантации Барбадоса, дважды заманиваемого в пиратские команды, но дважды решительно отказавшегося от столь лестного предложения, благополучно завершилась. И на этом месте можно было бы поставить точку. 

Однако, помимо самого Генри в побеге участвовали еще Джон Уикер, Питер Бэгвелл, Уильям Вудкок, Джон Кук, Джеремайя Аткинс, о возвращении которых Питмен тоже пишет. 

Вот только я не имею уверенности в интересе аудитории к этой истории. Интереса, подкреплённого лайками и комментариями. В частности, обратная связь, выраженная в комментариях, под предыдущим постом серии равна нулю. А если нет интереса, то для кого я всё это безобразие выкладываю? Причём материал-то, в общем-то, подготовленный лежит.

В общем, продолжение будет, когда под постом наберётся 20 комментариев. Или когда рак на горе свистнет, если их не наберётся.