Мафта: Перебежчик

И теперь понемногу переходим к победам. Это кусочек истории из середины - про то, как...

Собственно, в первую очередь он про то, почему, на мой взгляд, рушатся все Империи Зла - едва появляется слабина, как все начинают разбегаться. Это еще не победа, но уже большая часть ее. Ну, и история господина Витиха, Второго Помощника Жреца, человека, пытающегося остаться мирным жителем, но получить толику власти:

― Ну что, влип? Дружочек…
Господин Витих прошел по кабинету Верховного Жреца. По своему кабинету.
― Влииип… Как думаешь, что там у Старых богов положено за такие шутки? Четвертование? Сжигание? Пытки и тюрьма?
В ответ тишина. Собеседником господина Витиха было огромное зеркало, старинное, в бронзовой раме, а зеркала обычно молчат.
Кто-то, возможно, решил бы, что господин Витих не в своем уме… И, возможно, был бы недалек от истины.
Слишком много дел внезапно обрушилось на него. Слишком много, слишком внезапно.
Сперва похитили прежнего Жреца. Это не страшно, бывает. Игра, знаете ли.
Одни выигрывают, другие проигрывают. Выигравшие кушают проигравших.
Самого Витиха Игра не слишком прельщала, он вполне согласен был сидеть на вторых ролях. Второй помощник грозного Жреца, занимался хозяйством, организовывал мелочи, от питания гвардии до уборки помещений… Первый помощник ― тот да, то Играл всерьез и расстраивался, когда Шельях обошел его. Он-то сам хотел слопать Жреца. А Витих хотел спокойно сидеть на второй роли и успешно пересидел уже восемь Жрецов. Незаменимый завхоз, нужный всем организатор мелочей, не лезущий в политику, в религию и не претендующий на власть.
Как было хорошо!
А потом Жрец вернулся, орал, командовал, заявил, что там явились посланцы старых богов, и пока они не готовы, их надо порвать на тряпки.
И умчался.
И пропал окончательно, на сей раз вместе с Волхо, Первым Помощником.
Вся власть внезапно свалилась на плечи господина Витиха. Сиятельный Господин не появлялся, чтобы рассказать Витиху, что с властью делать, а все помощники точили зубы.
И грозные посланцы Старых Богов мгновенно и непринужденно разорвавшие Жреца вместе с Шельяхом, Волхо и кем-то там еще…
Влип.
Как бы снова нырнуть обратно, на тихую и спокойную роль второго помощника?...

Стук в двери. Витих прыжком оказывается рядом со столом, берет в руки большой взведенный арбалет.
― Войдите.
Дверь приоткрывается, появляется слуга. Смотрит с опасливым презрением. Тварь мерзкая, шлепнуть бы тебя из арбалета…
― Чего хотел?
― Господин, про ту библиотекаршу, что вы велели поселить в оранжевом кабинете…
― Сбежала? ― почему-то Витих был уверен, что сбежала. Откуда? Девка выглядела наивной дурой. Наивной дурой, что копнула слишком далеко. Такие, если и убегают, то только с чьей-то помощью. А обычно ― из одной ловушки в другую. Понаписала… Тетради, таблицы, выводы… В камин сразу, а девку ― на корм Малым Братьям. Только не сразу, она наверняка колдунья, если скармливать сразу, могут быть хлопоты. Будет визжать, носиться туда-сюда, Малые Братья разнесут полдворца, пока будут гоняться, да и заляпают все… Так все хорошо придумал! Неужели, сбежала?
― Умерла.
― Соберите останки в мешок и выкиньте на помойку. Пусть нищие пожрут свежатинки.
― Тело цело, и в комнате ничего не поломано.
Цело? Малые Братья обычно жрут так, что кровищей заляпано все вокруг. Почему тело цело? Как-то ухитрилась сбежать? Вроде бы, некоторые колдуны могут сбегать из собственного тела… Допросить бы Малого Брата, догнали или нет, но Витих не любил этого. Малые Братья на самого Витиха смотрели, как на кусок жратвы. Словно бы примеривались. Чуяли, что Витих побаивается их.
Ладно, потом, сейчас надо выгнать этого хмыря.
― Тело разделать и выкинуть на помойку. ― если сбежала из тела, вернуться не сможет. ― Незачем тут трупы хранить. Но и целиком не выкидывайте. Приступайте.
― Слушаюсь. ― косится на арбалет, на самого Витиха, видит, что Витих уже готов стрелять, выходит.
Закрывает дверь. Витих подходит, щелкает замком.
Сбежала. Наверняка сбежала. Еще и с помощью этих тварей ― агентов Старых Богов.
Оборачивается к зеркалу.
― Жить хочешь?
Витих кивает, и отражение кивает ему в ответ.
― Тогда шевелись. Иначе либо тебя слопают Малые Братья, либо Старые Боги. Не забыл еще, как на коленях валяться и прощения просить?

Не позволять себе задуматься. Сейчас условный день, Малые Братья сидят по клеткам, а остальные не так опасны. Арбалет, внезапность и удача ― наши друзья.
Никто не ждет от спокойного трусоватого хозяйственника такой прыти.
Шихи лежит с болтом в спине. Хивил получила болт между глаз. Стражник около двери ― в затылок. Хорошо иметь репутацию никчемного безопасного зайца в стае волков.
Просишь, смущаясь и сбиваясь, посмотреть, как там запоры на клетках Малых Братьев… и бывалые опытные люди, съевшие крутых и серьезных противников, презрительно кривясь, поворачиваются к тебе спиной. Главное, не забывать смущаться и бояться. Последнее совсем просто.
Витих быстро идет по улице. Чутье подскажет, если рядом будут Малые Братья, а для патрулей у него есть ярлык, подписанный самим господином Витихом. На господина Шеахта, предписывается всячески содействовать и ни о чем не спрашивать.
Где там та дыра, про которую говорила агентка? Где-то здесь.
Входит. Подвал, в углу подвала ― неприметный проход глубже, тайный и хитрый, не знаешь не найдешь.
Входит, и сразу видит арбалет.
― Я Шеахт, представитель господина Витиха, временно исполняющего обязанности Верховного Жреца Сиятельного Господина. ― говорить уверенно, громко, отчетливо. Полномочный посол от одного большого начальника к другому большому начальнику. ― У меня послание к господину Тхиге.
Двое охранников переглядываются. Похоже, тут, кроме них никого нет. Агентку вскрыли и она сообщила, что это гнездо заложено. Быстро.
― Положи оружие и сядь там. Лицом к стене. ― Здоровяк подходит, крепко вяжет руки за спиной. Обыскивает. Рассматривает ярлык. Вверх ногами ― похоже, читать не умеет.
― Мы доложим.
― Я только очень прошу разговора до ночи.
Здоровяк поднимает бровь. Не понимает. Витих, то есть, конечно же, Шеахт, нервничает, начинает говорить быстрее.
― Ночью выйдут Малые Братья, а сдерживать их аппетит сейчас некому.
У здоровяка делается такое лицо, словно бы он носом воткнулся в гниющую помойку. Куда пару дней назад выкинули остатки пиршества Малых Братьев. Хорошо, но и плохо. Не пристрелил бы сгоряча.
― Пошли.
Завязывает глаза, хватает за плечо, тащит. Витих, то есть, Шеахт, бежит, спотыкается, бежит-бежит. Пробежка по туннелям, выход наружу, какие-то переулки, снова под землю ― Шеахт всего этого не видит, но чувствует, что бегут куда-то быстро и тайно.
Наконец, сажают где-то, где слышны голоса других людей. Сажают, похоже, носом в стену, но Шеахту все равно. Вполголоса совещаются, здоровяк объясняет, шуршит, наверное, ярлыком. Наверное, нашел кого-то, кто умеет читать.
Наконец, Шеахта поворачивают вместе со стулом. Повязку с глаз не снимают.

― Я Тхига. Чего хотел твой хозяин?
― Сдаться.
― Что? ― Тхига не ожидал этого услышать. Впихнуть ему в руки победу, которой он так давно добивался ― победители великодушны. Пусть он заступится перед Старыми Богами. Пусть Старые Боги не будут вспоминать плохое, пусть накажут, но не слишком. Слегка.
― Я, то есть, он, Витих, он все понял, и осознал. ― проклятье, язык заплетается. Болтает что попало. Надо помолчать, отдышаться. Пусть спросит, пусть ответит, даст пару секунд на то, чтобы прийти в себя. Как не хватает зеркала!
Молчание. Тхига ждет продолжения. Бесконечно долго. Невозможно долго.
Полсекунды.
― Я расскажу тайные входы во дворец, самых ярых противников я сам, то есть, господин Витих, он, да, он, устранил лично, вы легко возьмете власть в городе.
Как реагирует, кто тут вообще? Вглядеться в окружающее, использовать внутреннюю силу, ничего же непонятно!
Контуры. Серые силуэты ― уродливый воин, наверное, сам Тиртхига. Рядом девка какая-то. Еще один воин. За спиной воина…
За спиной второго воина ухмыляется алая, жуткая, отвратительная пасть, пылают пронзительным светом глаза, сверкают смертоносные когти! Внутренний Друг в ужасе прячется, темнота повязки немедленно возвращается.
Витих падает на колени.
― Пощады! Милости! Я сдаюсь, я все расскажу, я всех сдам, только пощады!
В темноте то ли воображается, то ли угадываются беспощадные глаза, сверкающие когти. Внутренний Друг мечется в панике, пытается спрятаться за самого Витиха, переполняет самого Витиха паникой.

Тхига оборачивается к Харапе.
― Чего это его так плющит?
Тот пожимает плечами.
― Дворцовые все слегка чокнутые…
― Думаешь, не врет?
― Уверен.
― Тогда надо идти. Причем прямо сейчас ― ночью в самом деле, выпустят тварей, рубиться будет сложнее.